Тихая лесная заводь. Медитация прозрения от Аджана Чаа

Аджан Чаа окружён посетителями бо́льшую часть дня – учениками, фермерами, политиками, генералами, паломниками, последователями. Они просят его благословения, ищут совета, расспрашивают его, восхваляют его, бросают ему вызов, упрекают его и приходят к нему с тысячей проблем, требующих решения. Он без отдыха учит этот непрекращающийся поток людей. Однажды он отметил, что изучил не меньше Дхаммы, принимая этих людей, чем изучил бы при любой другой практике.

Замечательная пища

Некоторые ученики спрашивали Аджана Чаа, почему он так редко говорит о Ниббане, а учит о мудрости в повседневной жизни. Другие учителя так часто говорят о достижении Ниббаны, о её особом блаженстве и её значении в своей практике.

Аджан Чаа отвечал, что одни люди, насладившись хорошей пищей, затем будут ходить и хвалиться этим перед всеми, кого они встретят. Другие будут есть такую же пищу и наслаждаться ею, но, когда она закончится, не будут испытывать желания бродить по окрестностям и рассказывать всем встречным-поперечным о пище, которую уже съели.

Хижина Аджана Чаа

Аджан Чаа говорит, что он больше не видит снов. Он спит всего несколько часов в сутки на верхнем этаже небольшой однокомнатной хижины. Под этим домиком, который по тайской традиции стоит на деревянных столбах, расположен настил, на котором он принимает посетителей.

Часто эти посетители приносят ему подарки – не только еду или монашеские одежды, но и изящные древние статуэтки и прекрасно сделанные предметы народного творчества, изображающие буддийские сюжеты. Один западный монах, коллекционер и большой ценитель азиатского искусства, когда ему было поручено помочь с уборкой хижины Аджана Чаа, был очень взволнован от представившейся, как он думал, возможности увидеть столько прекрасных экспонатов. Он поднялся наверх, открыл дверь – и увидел только голую кровать и москитную сетку. Он обнаружил, что Аджан Чаа раздаёт эти подарки так же быстро, как получает их. Он ни к чему не цепляется.

Священные церемонии и жаркие дни

Со времён самого Будды монахи были призваны совершать обряды, давать благословения и возвращать душевный покой ученикам-мирянам в трудные для них времена. Говорят, что сам Будда использовал традицию успокоения сердец своих учеников с помощью святой воды и благословения.

Поскольку жизнь, заполненная учёбой и церемониями, для большинства монахов в Таиланде заняла место подлинной практики, Аджан Чаа обычно шутливо называет эти церемонии «отвлечением внимания от Пути». Тем не менее он также использует эти церемонии тогда, когда они приносят пользу. В один очень жаркий день его пригласили в город, чтобы прочитать лекцию о Дхамме и провести церемонию благословения для преданных учеников-мирян. После распевания молитв, предварявшего лекцию о Дхамме, и самой лекции Аджан Чаа приступил к чтению молитв над бронзовой чашей с водой, соединённой шнуром, проходящим через руки восьми монахов, подпевавших ему (это действо – наследие древнеиндийского ритуала «Священная нить»), с большой статуей Будды, сидящего в медитации. Пение молитв над водой завершилось подношением свечей и благовоний, и Аджан Чаа встал с пальмовым листом, чтобы разбрызгивать эту воду в качестве благословения дому и тем, кто пришёл послушать лекцию о Дхамме.

В одном молодом западном монахе, участвовавшем в церемонии, нарастало раздражение из-за жары и ещё большее раздражение из-за самой церемонии. «Зачем вы утруждаете себя такими явно бесполезными церемониями, когда они не имеют ничего общего с практикой?» – шепнул он Аджану Чаа, улучив момент. «Возможно, потому, – шепнул в ответ учитель, – что сегодня жаркий день и всем этим людям необходим прохладный душ».

Настоящее волшебство

Селяне и ученики, живущие неподалёку от Ват Па Понга, рассказывают много историй о сверхспособностях Аджана Чаа. Они говорят, что он способен сделать так, чтобы его тело появлялось одновременно в нескольких местах, а некоторые утверждают, что видели его двойника. Они рассказывают о его великих исцеляющих способностях, о том, как он лечил больных, или они говорят о его умении видеть умы других людей, о его ясновидении или вхождении в самадхи.

Аджан Чаа смеётся над этими историями, над непросвещённой озабоченностью и ошибочным благоговением перед подобными силами. «Есть только одно настоящее волшебство, – говорит он, – волшебство Дхаммы, учения, которое может освободить ум и положить конец страданиям. Любое другое волшебство подобно иллюзии карточного фокуса – оно отвлекает нас от реальности, нашего отношения к человеческой жизни, к рождению и смерти, к свободе». «В Ват Па Понге, – говорит он, – мы учим только настоящему волшебству».