Тихие обители. Рассказы о святынях

Все это совершенно верно. Но зачем же гнать всех иноков в пустыню, или привязывать к деятельности в мире против воли? Пусть всякий ищет себе свое место. Пусть «одни идут тою, а другие другою стезею, какую кому указывает природа, только бы всякий вступил на тесный путь; не всем равно приятна одна снедь, и христианам – приличен не один образ жизни» (Григорий Богослов. IV, 226). Лишь бы осуществлялся закон любви и смирения, образом которых был Сам Господь Иисус Христос, чему учит сплошь все Евангелие!

Икона Божией Матери «Всех скорбящих радость»

Поэтому, – скажу теперь брату-гостиннику, – да не смущается сердце его: общение с приезжими богомольцами больше, чем другое какое послушание, дает возможность проявить христианскую смиренную любовь. И это будет молитвой Богу, служением Слову. А когда придет время, Господь укажет иной путь…

22 мая, воскресенье. Завтра нужно было уезжать в Санкт-Петербург. Поэтому мы решили начать еще ныне прощальные визиты наиболее дорогим людям и еще раз полюбоваться самыми красивыми местами. По благословению отца наместника мы на лодке отправились опять на остров Иоанна Предтечи в сопровождении двух послушников. Опять одна за другой открывались перед нашими взорами знакомые уже нам картины чудной панорамы. Впрочем, путь был несколько иной: мы заехали на монастырскую ферму, где было до полусотни отличных коров, питавших молоком своим братию. И здесь же, рядом, находилось помещение для искусственного разведения хорошей рыбы. Все это мы осмотрели, выпили по стакану молока и двинулись далее к Коневскому скиту. Опять – какая чудная природа! Но уже напоминающая больше родные мирные картины. Недалеко от церкви находится прудик, где разведено много рыбы. Богомольцы, приезжая сюда для прогулки и осмотра скита, бросают в воду хлеб и до того приучили рыбу, что при приближении людей окуни целыми стаями приплывают к мостику.

Наскоро осмотрев все это, мы отплыли к месту назначения. На островке нас уже ждал брат В. Я тотчас подхватил его под руку, и мы пошли гулять по всему острову. Беседа потекла живо и интересно. Мы чувствовали, что стали родными по духу. Нагулявшись, отправились к отцу Никите. Его келья была «заперта», то есть к двери приставлен небольшой кол, что на скитском языке должно было обозначать: обитателя нет дома. Но брат В., зная характер и привычки отца Никиты, начал стучаться, потому что иногда старец, не желая, чтобы его тревожили, нарочно «запирается». Кто знает, может быть, в этот раз он не хотел принять нас, а скорей всего, его действительно не было дома.

Несколько опечаленные, мы направились к келье, где жил брат В. с двумя другими послушниками. Там готов уже был чай с «ситным» (то есть белым хлебом). За столом мы разговорились о церковном обиходном пении, достали ноты и начали распевать под открытым небом при теплых лучах солнышка, прорезывавшихся через иглы сосен.

Затем брат В. скрылся в хижину и воротился оттуда с двумя свертками. Это оказались четки, которые он нам обещал сплести на память.

– Знаете, я хотел было из деревянных шишечек сделать вам; да они стучат и отвлекают от молитвы, а эти лучше, – ведь для Бога, а не для игрушки – четки-то: тише-то и лучше.

Трудно было не согласиться с этими смиренными и верными словами.

Я ему подарил в ответ Новый Завет, а он еще дал мне искусный деревянный вечный календарь

После чаепития мы снова отправились гулять… Хорошее время!.. Между тем близилась вечерня; нужно было идти к храму.

Около паперти нас встретил отец Никита. Та же ласковость, теплота, благодатное сияние радости на лице! Заговорили о монашестве, о трудностях его. Он согласился, но потом добавил:

– Нам-то здесь что? Кругом Господь нас обнес водой, народу мало: летом-то еще вот приезжают, а зимой занесет нас снегом, поднимутся вьюги; пароходы ходить перестанут: тишь да гладь, да Божья благодать. Спокойно… только ветер в трубе воет… подпевает… – Он задумчиво остановился.

– А вот в миру монашество – иное дело. Кругом соблазны. Враг везде подстерегает… А ведь нужно же и там кому-нибудь быть… Ну что ж, что трудно? Зато если кто блюдет себя, тот наследует прямо мученический венец. А мы что?..

Часовня на Конь-камне. Остров Коневец. Ладожское озеро. Фото А. Аничковой

То же самое я слышал и от другого инока.

– Ну, конечно, беречься нужно крепко: плоть немощна, а враг силен и бодр. Главное, нужно беречь уши и глаза, – падать-то меньше пришлось бы. Ну уж если упал, то вставай. Согрешил помыслом – очистись. Все мы слабы. Нужно только не робеть: упал, не тоскуй особо и не тужи через край, а вставай, поднимайся выше. Опять сорвался – карабкайся еще выше. Мы ведь не ангелы – без падений-то не обойдешься. Только и падения самые обращай себе на пользу.