Тихие омуты

– Ты кстати молодец, так правдоподобно играл, я думал, ты сейчас этого парня прикончишь, а потом собственноручно нас сжигать будешь.

– Спасибо, – улыбнулся Сергей. – Причем знаешь что интересно, в обычной жизни все эти сектанты ничем предосудительным не занимаются, наоборот, у них развита взаимопомощь, никакого бытового насилия нет, кажется, что это настоящая крепкая христианская община. Но когда начинаешь глубже копать, сначала всплывают разные безобидные странности – они, например, почитают всякую гадость – лягушек, кузнечиков, мух каких-то. Руководители общины – наставники – тонкие психологи, они умеют манипулировать сознанием, промывают мозги так, что новые общинники все свои деньги до копейки им сами отдают, вроде как жертвуют на развитие общины. А под конец выясняется, что в среднем раз в год они приносят в жертву первенцев мужского пола, которым исполнилось восемнадцать лет. Первенцев скотины они тоже, кстати, убивают.

– Но зачем они это делают?

– Долго объяснять, тут целая религиозная система, вывернутое наизнанку и до неузнаваемости извращенное христианство. Основной сюжет для них – это исход евреев из Египта, от него все и пляшет.

За их спинами послышался шорох. Олег и Сергей одновременно обернулись, готовые защищаться, но из убежища выбрался Семен Смородков. Он был с ног до головы испачкан землей.

– Как обстановка? – спросил он.

– Пока спокойно, – ответил Олег. – А ты зачем вылез? – Олег не до конца доверял Семену, постоянно ожидая от него предательства.

– Могу кого-нибудь из вас подменить, – он посмотрел на Олега и добавил. – Да не бойся ты, я вас не выдам. Не хочется мне больше посвящение проходить.

– Ну да, а несколько часов назад ты сам готов был на нож броситься.

– Оставь его, Олег, – сказал Сергей. – У парня явно перелом в душе происходит. Когда человек в глаза смерти смотрит, он может совершенно другим стать. Поверь мне, уж я-то знаю.

– Я правда умирать не хочу, – сказал Семен. – Наставники нас, Избранных, всю жизнь к этому моменту готовят. Рассказывают, что мы особенные, что наша жизнь здесь временная и короткая, а основная жизнь будет на небе, со святыми и праведниками. И вот там нам хорошо будет. Только для этого почему-то надо не трудиться долгие годы, не ближним помогать, а как ты сказал, в один прекрасный день на нож броситься. И в сам этот день все у меня пошло не так, как наставники говорили, я чувствовал совсем не то, что должен был, и думал совсем о другом. Жить мне, что ли, захотелось. Умирать-то не страшно, страшно, что каким бы Избранным ты не был, твои родные и близкие здесь на земле очень скоро о тебе забудут. Для чего же тогда все это? Бессмыслица какая-то.

– Хорошо, что ты вовремя разобрался, – сказал Сергей. – Хотя если бы не я, лежал бы ты сейчас на дне озера.

– Да, – смущенно ответил Семен. – Спасибо большое.

– Слушай, а что это за место, где мы прячемся? – спросил Олег. – Ты сам эту пещеру выкопал?

– Нет конечно! Я ее нашел, давно еще, в детстве. Ее отшельник выкопал.

– Какой отшельник?

– Наставник Фрол рассказывал нам, что почти сто лет назад, сразу после революции, сюда с большой земли пришел один монах. Я не помню, как его звали. Он вроде бы был большим праведником, поэтому поселился на острове. Я только сейчас понимать начинаю, что в рассказе наставника Фрола что-то не вязалось. Монах был праведником, но при этом жил он отшельником, в общину приходил только за спичками, а все остальное время проводил в пещере, которую сам выкопал где-то в глубине острова. Прожил он здесь недолго, несколько лет. Пришел как-то раз в деревню и умер на пороге церкви, его на кладбище похоронили.

– А про эту пещеру, получается, никто на острове больше не знает?

– Видимо да. Может кто-то и знал, где она находится, да только все те, кто этого монаха видел, давно уже поумирали.

– Как же ты ее нашел?

Семен засмущался.

– Я люблю один по острову бродить. Вы не подумайте, я не дурачок какой-нибудь, я нормально с людьми общаюсь, у меня друзья есть. Но мне с самого детства говорили о том, что я Избранный, не такой как все. И я действительно в это верил, любил бывать один, любоваться природой, этим великим Господним творением. Поэтому и гулял часто по острову один, иногда мог на целый день в чащу уйти, тут думается легче, можно как будто с Богом один на один разговаривать. Даже в церкви такого чувства нет. И вот как-то раз наткнулся я на эту пещеру. Как сейчас помню – день был вот такой же дождливый, промозглый, я пока по лесу пробирался весь промок. Стал перелезать вон через то поваленное дерево, поскользнулся и упал головой прямо во вход в пещеру. Так-то ее заметить невозможно – вон как вход травой и кустами зарос. Я сначала решил, что это нора чья-то, а потом залез внутрь и понял, что эта пещера того самого отшельника. В ней даже какие-то вещи его остались, ложки полусгнившие, доски на которых он спал.

– И ты никому не рассказал об этой пещере? – спросил Олег.