Тихие воды (ЛП)

  Вернувшись в свою квартиру, Грабянски провел быструю и тщательную инвентаризацию тех немногих вещей, от которых ему еще предстояло избавиться и которые, возможно, было стыдно обнаружить у себя. Не то чтобы он на самом деле воображал, что Резник и когорта из местного жулика вот-вот ворвутся туда с толпой, но не было ничего плохого в том, чтобы принять небольшие меры предосторожности. Картин, конечно, не было и никогда не было; они были надежно завернуты в пузырчатую пленку в сейфе его банка.

  Просматривая телефонный справочник, Грабянски задумался, не блефовал ли Резник насчет своего контакта в Ярде. Искусство и антиквариат — растущая область знаний.

  Эдди Сноу, как он мог видеть, не лгал: был его номер, выделенный жирным шрифтом. Более чем наполовину ожидая ответа на автоответчик, Грабянски был удивлен, когда трубку взял сам Сноу.

  «Эдди, — сказал Грабянски, — скорее раньше, чем позже. Нам следует поговорить.

  — Ты знаешь бар «Маркет»? Сноу звучал так, как будто его прервали посреди чего-то другого.

  — Портобелло, не так ли?

  "Увидимся там. Восемь часов."

  Прежде чем Грабянски успел это признать, связь оборвалась. Он задавался вопросом, означает ли восемь часов ужин; он слышал, что ресторан на первом этаже дорогой, но очень хороший.

  Тринадцать

  Он не рассматривал это как обзорную экскурсию, но именно в это оно и превращалось. Вместо того, чтобы проводить Резника в кабинет на третьем этаже, который она делила с двумя другими офицерами и неисправным кондиционером, Джеки Феррис провела его по узким переулкам Уайтхолла в парк Сент-Джеймс. Помимо большого количества туристов в рубашках, хохлатых уток и розовых фламинго, широкая полоса торгового центра простиралась от Букингемского дворца до Адмиралтейской арки.

  — Есть повод уйти, Чарли, понимаешь, о чем я? Слишком много работы проводилось при искусственном дневном свете, глядя в экраны дисплеев».

  Резник кивнула, заметив нотки Северо-Востока, которые все еще скрывались в ее теперь почти нейтрализованном голосе. Сандерленд? Гейтсхед?

  — Раз вокруг озера, а потом найдем, где посидеть, тебе подойдет?

  Все было хорошо.

  Он впервые встретил Джеки, когда она была сержантом в отделе по борьбе с мошенничеством, прикомандированным, чтобы помочь ему в расследовании мошенничества со страховой компанией, в котором участвовали два помощника директора, один руководитель отдела продаж и три четверти миллиона фунтов. Она по-прежнему носила те же очки, круглые и в стальной оправе, такие же или похожие, но пиджак и юбка из Top Shop были заменены костюмом Wallis с едва заметной полоской, блузкой цвета свежего мела, туфлями с широкими каблуками. пряжка и низкий каблук.

  — А как же переключатель? — спросил Резник, когда они пересекали мост над водой. «Искусство и антиквариат. Повышение в сторону».

  «Я проходил этот курс Открытого Университета. Гуманитарные науки. Одним из модулей была история искусства. После всего того времени с бухгалтерскими книгами, электронными таблицами это понравилось. Цифры те же, но другого рода. Кроме того, моя мама не позволила бы нам сесть за чай в воскресенье, если бы по телевидению не транслировали «Роуд- шоу антиквариата ». Увидев ее улыбку, Резник поймал себя на мысли, почему на ее левой руке до сих пор нет колец. — Ты больше музыкальный человек, не так ли, Чарли? она сказала.

  Резник кивнул.

  — Джаз, не так ли?

  Он снова кивнул, благодарный ей за то, что это больше походило на эксцентричное недомогание, чем на болезнь.

  Между тремя коренастыми немцами, изучавшими карту Лондона, и мужчиной неопределенного возраста, от одежды которого отдавала аура хронического алкоголизма, стояла пустая скамья.

  Из наплечной сумки, где они были зажаты между мобильным телефоном и электронным органайзером, она выудила пачку Бенсонов и тонкую зажигалку. — Не совсем светское, Чарли, это ты сказал. Она запрокинула голову и позволила дыму рассеяться по воздуху.

  Резник спросил ее, что она знает о Далзиэле, и она рассказала ему, отметив по пути его основные влияния и основные работы.

  «Каковы шансы, что в наши дни его вещи поступят в продажу?»

  — Я бы не стал задерживать дыхание.

  «Но если бы это было так, есть люди, которым это было бы интересно?»

  Она наклонила голову, чтобы посмотреть на него. «Это законно?»

  "Не обязательно."

  "Хм. Менее легкий. Музеи, галереи, не считая, конечно. Но частных коллекционеров было бы несколько».

  "За рубеж?"

  "Скорее всего."

  Немцы принесли карту и спросили, как пройти к Пастушьему рынку; Джеки сказал им ясно и точно, и они пошли дальше.

  «Как мне их найти, этих потенциальных покупателей?»

  «Через агента, дилера».

  «Даже если он или она будет знать, по-видимому, что они были украдены?»

  «Не многие, но некоторые. Предположим, деньги были правильными.

  — И это специализированная область?

  "О, да."

  Резник кивнул. «Итак, вот я сижу со своими Далзейлами…»

  — Значит, больше одного?

  "Пара."

  «Вы хотели бы установить контакт с кем-то, кто интересуется живописью конца девятнадцатого, начала двадцатого века, импрессионизмом, британским искусством в целом».

  — А сколько… Я имею в виду, мы тут много людей говорим или как?