Тёмная ночь

5. Этот духовный свет столь прост, чист и общ, не подвержен воздействию извне и не определяется никакими отдельными познаниями, естественными или Божественными (ибо относительно всех этих впечатлений способности души в нём пусты и уничтожены), что душа с великой общностью и легкостью познает и проникает любую вещь горнюю или дольнюю, которая ей предлагается. Поэтому апостол сказал, что «дух все проницает, и глубины Божии» (1Кор 2:10; Син.); ибо об этой простой и главной мудрости следует понимать то, что устами мудреца рек Святой Дух — что она «благодаря своей чистоте касается всего» (Прем 7:24); что означает: она не определяется никакими отдельными пристрастиями или познаниями. Это свойство духа, очищенного и уничтоженного относительно всех отдельных пристрастий и познаний, который в этом невкушении и непонимании отдельных вещей живет в своей пустоте и тьме, обнимая все в своем великом расположении, дабы исполнились в нем слова апостола Павла: «Мы ничего не имеем, но всем обладаем» (2Кор 6:10; Син.), ибо сие блаженство подобает такой нищете духа (Мф 5:3).

ГЛАВА 9, описывающая, как эта Ночь затемняет дух, чтобы просветить его и дать ему свет.

1. Осталось сказать здесь, что хотя эта блаженная Ночь затемняет дух, она делает это, чтобы дать ему свет для всех вещей; и хотя она смиряет душу и погружает ее в нищету, она делает это, чтобы возвеличить сию душу и вознести; и хотя эта Ночь обедняет душу и опустошает от всех ее естественных владений и пристрастий, она делает это, чтобы душа могла божественно расшириться и наслаждаться, вкушая от всех вещей горних и дольних, со свободой духа ощущая общее во всем. Чтобы элементы соединились во все естественные составы и существа, нужно, чтобы они не были пристрастны ни к какому отдельному цвету, запаху или вкусу, и тогда они смогут взаимодействовать со всеми вкусами, запахами и цветами; также и духу подобает быть простым, чистым и нагим от всех видов естественных пристрастий, как сиюминутных, так и привычных, чтобы он мог свободно, с широтой духа сообщаться с Божественной Премудростью, в которой, благодаря своей чистоте, он отведывает все вкусы всех вещей с истинным превосходством величия. Без этого очищения душа никоим образом не может ни ощутить, ни вкусить удовлетворение от всего этого изобилия духовных вкусов, ибо одного только ее пристрастия или отдельной вещи, к коей этот дух привязан сиюминутно или привычно, достаточно, чтобы не чувствовать, не вкушать, не воспринимать нежность и глубокий вкус духа любви, который содержит в себе все вкусы с великим превосходством.

2. Так дети Израиля, у коих оставалась единственная привязанность — воспоминание о мясе и пище, которые они вкушали в Египте (Исх 16:3), не могли в пустыне вкусить изысканный хлеб ангелов, то есть манну, которая, как гласит Священное Писание, имела сладость всех вкусов и превращалась во вкус того, чего каждый из них хотел (Прем 16:21). Так не может по желанию воли достичь и вкушать наслаждения духом свободы — тот дух, что все еще привязан к какому-либо сиюминутному или привычному пристрастию, к отдельным познаниям или каким-нибудь иным впечатлениям. Причина этого в том, что пристрастия, ощущения и впечатления совершенного духа (ибо они Божественны), суть другого вида и рода, столь возвышенного и столь отличного от естественного, что, дабы действенно и привычно владеть одними, естественным образом надлежит изгнать и уничтожить другие, как делают две противоположности, неспособные пребывать совместно в одном субъекте. Поэтому, чтобы душа могла пройти к этим высотам, необходимо, чтобы Темная ночь созерцания уничтожила и разрушила ее сначала в ее низменностях, погрузив ее в сумерки, сухую, угнетенную и пустую; ибо свет, который должен дать себя ей, есть высочайший Божественный свет, превосходящий всякий естественный свет, который не содержится в разуме естественным образом.