Тёмная ночь

4. Но здесь возникает следующий вопрос: если вещи от Бога сами по себе приносят душе благо и пользу и даруют ей безопасность, то почему в этой Ночи Бог помрачает ее желания и способности также относительно благих вещей, так что душа не может ни вкушать их, ни обсуждать — так же как все остальное, и в некоторым смысле даже меньше? На это мы ответим, что нужно, чтобы у нее также не осталось ни действий, ни удовольствий, относящихся к вещам духовным, потому что способности и желания души нечисты, низки и очень естественны; и, хотя этим способностям дано вкушение вещей сверхъестественных и Божественных и общение с ними, они способны воспринять их лишь очень низменно и естественно, своим собственным способом. Философ сказал, что каждую вещь воспринимающий воспринимает свойственным ему способом, а отсюда следует, что, поскольку эти естественные способности не имеют ни силы, ни чистоты, ни изобилия, чтобы воспринять и вкусить сверхъестественное подобающим образом, то есть Божественно, но могут сделать это только своим способом, то есть человеческим и низким (как мы сказали), нужно, чтобы эти способности затемнились также и относительно Божественного. В итоге, сначала отлученные от груди, очищенные и уничтоженные, они теряют сей низменный и человеческий способ воспринимать и трудиться, и все способности и желания души становятся расположенными и воздержанными, дабы мочь воспринимать, чувствовать и вкушать Божественное и сверхъестественное высоко и возвышенно; что невозможно, если сначала не умрет ветхий человек (Кол 3:9).

5. Отсюда следует, что восприятие всего духовного (если оно не приходит свыше, сообщенное «Отцем светов» (Иак 1:17)) превыше человеческого желания и прихоти. Если даже вкус и способности человека долго обучались с Богом, все то, что, как им кажется, они вкушают, они вкусят не Божественно и духовно, но по-человечески и естественно, как вкушают все остальное, потому что блага не идут от человека к Богу, но приходят только от Бога к человеку. Относительно этого (если бы здесь было место для сего) мы могли бы разъяснить, как много тех, кто имеет много вкусов, пристрастий и действий своих способностей относительно Бога или духовных вещей и, возможно, считает это сверхъестественным и духовным, хотя это, может быть, не более, чем естественные и человеческие действия и желания, которые желают сиих благих вещей так же, как желают всего остального, с тем же самым пылом, по причине определенной естественной легкости, с которой желание и способности побуждаются к какой-либо вещи.

6. Если мы столкнемся с иным случаем, мы объясним это, называя некоторые признаки, позволяющие определить, когда внутренние побуждения и действия души бывают только естественными, когда — только духовными, а когда — духовными и естественными относительно общения с Богом. Достаточно знать следующее: дабы внутренние действия и побуждения могли быть вызваны Богом, сначала они должны быть помрачены и усыплены и успокоены естественно относительно всех своих способностей и действий, чтобы те умерли.

7. О духовная душа! Когда ты увидишь свое желание помраченным, свои пристрастия притесненными и сжатыми, а свои силы — неспособными ни на какое внешнее действие, не печалься о том, но сочти это доброй вестью, ибо Бог освобождает тебя от тебя самой, вырывая из рук способностей, с которыми, если бы они действовали, ты не поступала бы так правильно, совершенно и безопасно, из-за их нечистоты и тупости, как сейчас, когда Бог, беря тебя за руку, ведет тебя словно во сне или как слепого, а ты и не икаешь, где и через что, и никогда не дошла бы со своими глазами и на своих ногах, как бы долго ни шла.