Тёмное пророчество

– Замолчи! – сказал я Калипсо, когда она меня освободила.

– Я ничего и не говорила!

Тигр бросил на нас из-за стекла красноречивый взгляд, как бы говоря: «Зачем вы меня потревожили, если не принесли завтрак?»

Тигры всегда казались мне разумными созданиями.

Мы с Калипсо крались по зоопарку, оглядываясь на тот случай, если появятся смертные или императорская стража. Но, кроме смотрителя, поливающего водой из шланга вольер с лемурами, мы не встретили ни души.

Мы остановились на большом перекрестке: слева от нас была карусель, справа на огороженном сетью участке на деревьях отдыхали орангутаны. Вокруг перекрестка стояло несколько закрытых сувенирных магазинчиков и кафе. Надписи на стрелках указателя, направленных во все стороны, гласили: «ОКЕАН», «РАВНИНЫ», «ДЖУНГЛИ», «ПОЛЕТ ФАНТАЗИИ».

– «Полет фантазии», – прочел я. – Ну конечно, они бы еще назвали грифонов «фантазийными летунами».

Калипсо огляделась вокруг. Глаза у нее были пронзительные – темно-карие, смотрящие в самую суть – почти как у Артемиды, когда она целится в жертву. Наверное, дело в том, что на Огигии она годами пялилась на горизонт, ожидая, когда наконец там появится что-нибудь интересное.

– Твоя стрела говорила о поезде, – сказала она. – Судя по указателю, поезда отправляются оттуда.

– Да, но она еще говорила про малышек-картошек. Похоже, древко у нее слегка рассохлось.

– Смотри, – Калипсо указала в сторону ближайшего уличного кафе.

На стене у закрытого окна раздачи висело обеденное меню. Я пробежал глазами по позициям.

– Четыре вида малышек-картошек?! – Я совершенно запутался в этой кулинарной неразберихе. – Зачем так много? С перцем чили. Из батата. Синие?! Разве малыши бывают… – Я замер.

Какую-то долю секунды я не понимал, что меня встревожило. Но затем понял: мой чуткий слух уловил звук, донесшийся издалека, – звук мужского голоса.

– Что случилось? – спросила Калипсо.

– Тсс! – я прислушался.

Я надеялся, что ошибаюсь. Может, это хрипло каркнула очередная экзотическая птица, или выругался смотритель, очищая вольер от лемурьих какашек. Но нет. Несмотря на то что сам я был слабым смертным, слух у меня остался исключительным.

Мужчина заговорил снова – голос был знакомым и стал гораздо ближе:

– Вы трое – туда. Вы двое – со мной.

Я тронул Калипсо за рукав:

– Это Кукурузник Литиерс.

Волшебница пробормотала очередное ругательство на минойском, упомянув такую часть тела Зевса, о которой я даже думать не хочу.

– Нужно спрятаться, – заключила она.

К сожалению, Литиерс приближался с той стороны, откуда мы пришли. Судя по голосу, до его появления на перекрестке оставались считаные секунды. Перед нами в разные стороны расходились дорожки, но каждая отлично просматривалась с перекрестка.

Спрятаться можно было только в одном месте.

– Когда сомневаешься, – сказала Калипсо, – бери малышки-картошки.

Она схватила меня за руку и потащила за угол кафе.

13

Кафе с фастфудом

Цель всей жизни достигнута

Картошечки фри?

Когда я был богом, то очень радовался, если красотка тащила меня за угол. Но я был Лестером Пападопулосом, а тащила меня Калипсо, так что было ясно: меня скорее убьют, чем поцелуют.

Мы притаились у входа на кухню, скрючившись за грудой ящиков из-под молока. Здесь пахло растительным маслом, голубиным пометом и хлоркой из расположенного неподалеку детского аквапарка.

Калипсо подергала закрытую дверь и уставилась на меня.

– Помоги! – прошипела она.

– И чем я тебе помогу?

– Сейчас твоя божественная сила была бы очень кстати.

Лучше бы я вообще ничего не рассказывал об этом ни ей, ни Лео. В какой-то момент, когда я сражался с Нероном в Лагере полукровок, ко мне ненадолго вернулась сверхчеловеческая сила, с помощью которой я одолел германцев императора. Я подбросил одного из них так высоко, что, насколько мне известно, он по сей день вращается на околоземной орбите. Только это длилось лишь мгновение. А больше сила ко мне не возвращалась.

Однако Лео и Калипсо, похоже, считали, что как бывший бог я могу возвращать себе божественную улетность когда захочу. Что было совершенно несправедливо.

Но я попробовал открыть дверь. Дернул за ручку и едва не оторвал себе пальцы.

– Ай! – вскрикнул я. – Двери у смертных стали покрепче. Вот в бронзовом веке…

Калипсо шикнула на меня.

Голоса врагов приближались. Я слышал Литиерса, а двое других изъяснялись какими-то гортанными звуками, похожими на древний галльский язык. Вряд ли они были работниками зоопарка.

Быстро покопавшись в волосах, Калипсо вытащила невидимку. Ага, значит, ее локоны держатся в укладке не по волшебству! Она ткнула пальцем в меня, а затем указала на угол. Я подумал, что она велит мне бежать и спасаться. Это было бы весьма разумное предложение. Но потом я понял, что она просит меня покараулить.