Тёмные церемонии

– Это не совсем работа, – помолчав, рассказала Бри. – Это… занятие, которое досталось мне от деда. И оно… довольно опасное.

– Что-то криминальное? – насторожился Володя.

– Не в общепринятом смысле слова.

Ответ прозвучал на удивление правдиво и одновременно – абсолютно непонятно.

– Я ничего не понимаю, – признался парень.

– Это потому, что я никогда ничего тебе не рассказывала, – вздохнула Бри. – Не хотела впутывать во всё это.

– А сейчас?

«Сейчас? А что сейчас?»

Девушка с удовольствием оттянула бы этот разговор, перенесла на спокойное время, чтобы как следует обдумать, подготовиться, но…

«Хватит церемониться! Или он с тобой, или нет. Нельзя рубить хвост по частям».

– Сейчас ситуация такая. – Голос Бри стал таким строгим и холодным, что Володя вздрогнул. – Если ты развернёшься и уйдёшь, то мы, скорее всего, больше никогда не увидимся. Если останешься, твоя жизнь изменится навсегда. И это – не метафора.

– Насколько изменится? – ошеломлённо пробормотал Володя.

– Навсегда.

– Я имел в виду, насколько сильно?

– Перевернётся с ног на голову. Ты узнаешь много такого, о чём… о чём даже мечтать не мог. И ты… окажешься совершенно в другой жизни.

– А в чём подвох?

– Можно остаться без головы. И это снова не метафора.

– Понятно. – Володя помолчал. – Дед, говоришь?

– Дед, – подтвердила Бри. – И сейчас я с тобой абсолютно честна. Я влипла в это благодаря деду.

– И не можешь бросить?

– Оттуда не уходят.

Поправка: теперь не уходят, когда обретённое могущество сладко туманит голову. Теперь уйти невозможно.

– Этот мужик…

– Мой телохранитель. – Рассказывать о том, что Джузи насквозь ненастоящий, Бри пока не собиралась. – И слуга.

– У тебя появились слуги?

– Да.

Ещё один взгляд на дорогущий внедорожник.

– Но ты можешь остаться без головы?

– Каждое мгновение.

– Не метафора?

– Нет.

Володя вздохнул:

– Почему ты пошла на это?

– Потому что моя мама умерла не просто так – идёт война. Я не хотела в ней участвовать, но моя мама умерла, и я решила…

– Отомстить?

– Сначала, – не стала отрицать девушка. – Но потом я поняла, что должна принять участие в войне. Вместо деда.

– Почему должна?

– Я могу повлиять на исход, а значит – должна. Чтобы исход получился таким, каким я хочу его видеть.

В её голосе Володя слышал много нового. Не только холод, но жёсткость, силу и уверенность в себе. Перед ним стояла далеко не та Марина, которую он знал. Совсем не та.

– Эта война… она коснётся меня?

– Скорее всего, ты никогда о ней не узнаешь.

– То есть она меня не коснётся?

– Будет зависеть от того, кто одержит победу. Если я и те, за кем я иду, – в твоей жизни ничего не изменится.

– В таком случае – удачи, – улыбнулся парень.

– Спасибо.

– А я… я, пожалуй, пойду.

Если Володя думал, что его примутся останавливать и уговаривать, он крепко ошибся.

– Ну и правильно. – Бри кивнула, открыла дверцу и уселась на водительское место. В зеркало посмотрела на Володину спину, но горечи не почувствовала. И ни одной слезинки не проронила – их все она выплакала несколько дней назад, ночью, перед тем как уснуть.

Тогда всё и закончилось.

* * *

Введенское кладбище

Москва, улица Госпитальный Вал

Расследовать погром на кладбище…

В первое мгновение Дориан воспринял приказ так же, как все участники совещания: то ли нелепая шутка, то ли публичное унижение. Но опомнился раньше остальных, сообразив, что не заслуживает ни того, ни другого. А когда Консул сделал то самое добавление, заставившее физиономии центуров изумлённо вытянуться, у Машара отпали последние сомнения: случившееся на кладбище действительно имело важное значение. И после совещания Дориан услышал краткое разъяснение.

– Искренне надеюсь, что мои подозрения беспочвенны, – негромко произнёс Консул. Он вернулся за стол, но не на своё место во главе, а уселся напротив центура и вперился в него жёстким, очень серьёзным взглядом. – У меня нет никаких оснований для подозрений, кроме одного – погром случился именно сейчас.

– Демонстративно? – понял Машар.

– Да.

– Бросили вызов?

– Полагаю, да.

– Несколько по-детски, – прищурился Дориан.

– Возможно, мы имеем дело с молодым магом.

– Но сильным? – уточнил Машар.

– Если он добрался до тех знаний, о которых я думаю, то – да, с очень сильным, – подтвердил Консул.

– Против чего придётся работать?

– Против легенды. – Руководитель Альянса откинулся на спинку кресла и сложил перед собой пальцы рук. – Против того, чего не существует, и я сейчас не шучу. Если мои опасения подтвердятся, мы столкнёмся с самым неприятным противником из всех возможных, и даже я не очень хорошо представляю, как с ним справиться.

– Не силой, – ответил Машар. И увидел вспыхнувшие в глазах Консула огоньки.

– Поэтому я отправляю тебя, Дориан, – ты понимаешь, что нужно делать. И разберёшься, что нужно делать. Меня интересует не столько победа – хоть противник и силён, нет сомнений в том, что я с ним справлюсь. Меня интересуют его знания. – Консул помолчал. – Даже так: в первую очередь меня интересует, чтобы до этих знаний не добрался никто больше. И лишь вторая цель – заполучить эти знания.

– Они для вас тайна?