Тёмный голос

Я кивнула. Здесь не принято тратить время на светские беседы. Здесь конвейер. Одна заходит, другая выходит. Одна плачет, а другая – радуется.

Она быстро делала пометки, сверила даты и номера:

– Мария, – она обращается по имени. Нутро сжимается, предчувствуя нехорошее. Сердце гулко начинает стучать.

– Присядьте, – отрывисто бросает она.

По её тону я понимаю, что осталось мне недолго. Самые худшие подозрения подтвердятся здесь, прямо сейчас.

С трудом нахожу стул, валюсь на него. Свет слишком яркий, много запахов, назойливые звуки из-за двери. Нет, нет, это всё не со мной! Это всё не моё!», – твердит обеспокоенный мозг.

– Я Вас попрошу! – серьёзно начала врач. – Не исчезайте, не занимайтесь самолечением… Если всё делать экстренно, то Вы имеете большие шансы на выздоровление. Понимаете!

Я чувствую, как слёзы подкатывают, я начинаю хватать воздух.

– Маша, смотрите на меня, слушайте меня!

Я не вижу ничего, кроме красных губ, всё кружится, всё вертится в безумной пляске Вита.

Стоило мне ступить в чёрный коридор, как я ощутила – время замедлилось. Я больше никуда не спешила. Белочка перестала крутить колесо: утром на работу, вечером домой, поскорее поесть и быстренько запрыгнуть в кровать, чтобы завтра всё повторить! Хватит!

Ирония судьбы: год назад я хотела себя убить, но мир не позволил. Я просто осталась жить. Для чего? Вопрос остается открытым. Целый год я плыла по течению. Каждый день был похож на предыдущий. Работа, дом, еда, сон… И так все триста шестьдесят пять дней. Серые, серые, серые дни, но не такие, как в пасмурный день, когда знаешь, что за завесой облаков спряталось солнце. А именно такие, когда понимаешь, что лежишь в бетонной коробке. Весь этот год я была подавленна. Роль жертвы растворилась во мне.

Я вышла из больницы, здание которой примыкало к парку. Вечереет. Снег в этом году растаял рано, было тепло. Везде валялась прошлогодняя листва, а из низин выползал густой туман. Голая аллея вела вглубь. Я вдыхала влажный, по-весеннему ароматный воздух. Запах мокрой земли и прелых листьев мешался у меня в носу. Я так чётко ощущала его. Я слышала, как беспокойные капли срываются с ветки и ударяют о валун, лежащий здесь под деревом. Я подошла к берёзке, прижалась к ней ладонями. Её жилы начинали бурлить, наполняясь соком. Внизу ствола виднелись засечки. Люди режут твои вены, пьют твою кровь! Я прижалась к ней головой. Ветки встревожено застучали. Тяжёлые взмахи крыльев, и на дорогу приземлилась старая ворона. В клюве – добыча: кусок чёрствого хлеба. Она попыталась его клевать, но твердая, как камень, корка, не поддавалась. Птица переложила его в лужу. Прыгала вокруг него и постоянно переворачивала. И скоро её находчивость возымела результаты: хлеб стал мягкий. Вдоволь насытившись, ворона взлетела вверх, и звук её тяжелых крыльев ещё долго был со мной.

Чтобы понять, как сильно, ты любишь жизнь, как нуждаешься в ней – потеряй ее!

5

Раннее утро. Онкологические корпуса больницы. Очередной забор анализов. Это важно! Два месяца прошли безрезультатно. Мой врач всегда замечает:

– Самое главное, чтобы не стало хуже! В твоём случае мы не можем применить стандартную терапию. Она агрессивна – можно только навредить. Понимаешь, почки, печень, желудок – всё пострадает. Существует ещё один метод – операция… Но мы не имеем права! Это лишит тебя возможности выносить ребенка. Твой организм находится в таком шатком состоянии, что метастазы могут появится в любой момент. Иногда это называют предраковое состояние, – врач задумалась. – Вернее будет назвать – рак на месте! У тебя есть единичные опухолевые клетки, к сожалению, их не становится меньше. Да, этот вид терапии замедлил процессы, но не устранил. Понимаешь? Нужно менять терапию! Поскольку причину невозможно выявить, придется пробовать разные методы.

Старая винтовая лестница зазывает вверх. Я смотрю под ноги, считаю ступеньки. Будучи студенткой-волонтёром, я резво бегала по ним вверх, а потом вниз. Я всегда хотела посчитать, сколько их, но так и не довелось. Сегодня у меня есть возможность.

– Пятьдесят два, пятьдесят три, пятьдесят четыре… – шептала я.

– Доброе утро! – послышалось сверху.

Я продолжала считать, не думая, что это адресовано мне.

– Девушка, добрейшего вам утра! – шутливым тоном бросили вниз.

Я подняла глаза. Рыжеволосая Кристина, моя коллега-волонтёр, лучисто улыбалась мне.

– Привет-привет! – я ускорила шаг, и, добравшись до неё, обняла.

– Сколько лет, Машка! Сколько лет!

– Пять лет.

Она демонстративно закатила глаза.

– Ты как?

– Нормально, – отделалась коротким ответом. – А ты всё волонтёришь?

– Как видишь, не отпускает меня, – иронично заметила Кристина. – Хочу всем помочь! Кстати, возвращайся к нам, тут всегда много консультаций. Даже сегодня мне хоть разорвись! Может, поможешь по старой дружбе, хоть одного проконсультируешь? А?

–Я уже всё забыла, – отмахнулась я.

– Ой, а что, там помнить, ты только слушай, – улыбаясь, говорила подруга. – Так может?

Я потупила взгляд с мыслями, что мне самой в ближайшее время может понадобиться волонтёр.