Тёмный Легендариум

Если бы его характер – пусть бы даже ребёнок родился девочкой – оказался более твёрдым, чем твой, а природные наклонности более соответствовали грузу власти, я передал бы право наследования ему. Но теперь этого не случится никогда. Прости меня, дочь, за эти слова, сказанные так поздно. Прости, что детство твоё кончается здесь, так быстро и так внезапно. Я желал тебе другой доли: спокойствия и любви. Но так не будет. Прими свою судьбу.

Файри ошеломлённо слушала отца. Когда он закончил, она долго не находила слов для ответа.

– Я… должна буду стать рыцарем? – решилась она, наконец.

– Да, – кивнул отец. – Пройти военную школу, получить рыцарский сан и, со временем, занять моё место в королевском совете. И отдать жизнь за короля, если он того потребует.

– Но ведь ещё не сейчас?! – воскликнула Файри, прижимая скомканные поводья к груди. – Как же Дэйв?!

– Хорошо, что он есть у тебя, – отец позволил быструю улыбку. – Если, не покидая королевскую службу, ты выносишь и родишь мальчика, то, по достижении им совершеннолетия, сможешь передать сыну герб и титул. Если сочтёшь его готовым. Что это? Мокрые глаза? Не плачь. Слёзы – оружие женщин, вскоре ты сменишь его на холодный стальной клинок. Не плачь, будущая лорд-леди Файри онид'Фэрн, дочь королевского знаменосца лорда Дортана глэйд'Фэрна! Сегодня день твоего шестнадцатилетия и бал в твою честь!

Мир поделился надвое, на пару мельничных жерновов. Тёмное небо, полное клубящихся, вырезанных лунным светом, облаков, проворачивалось в одну сторону. Земля, вспухшая волнами холмов – в другую. И лишь Дикий лес оставался неподвижным. А между небом и землёю перетиралось в кровь одинокое сердце. Файри застывшим взглядом уставилась перед собой, не в силах даже произнести слово, полыхавшее внутри.

«Отец». Разум отказывался понимать происходящее. Даже воспоминания о матери и Дэйве, даже молитва о той стороне леса покинули её. Но вдруг вместо них из хаоса слепился образ странного существа, и Файри с злобным придыханием произнесла:

– Могучий лорд Фэрн на бал пришёл, чей древний славится род,
Но в Диком лесу в конце пути лорд Фэрн до рассвета умрёт!

Одинокая призрачная фигура двинулась дальше. Она шла, не глядя по сторонам, не обращая внимания на уколы шипов, ссадины и сбитые ступни. Она взглядом, как магнитом, тянула на себя Дикий лес. И, вскоре, расстояние между ними начало сокращаться, словно лес покорился её воле.

Неожиданно, с одного из последних холмов ей открылось нечто странное в окружающем пейзаже. Впереди Дикий лес уже вплотную подступал к холмам, но по левую руку пустынная местность расширялась, переходя в до боли знакомые очертания. Замок Фэрн. Дикая злоба захлестнула Файри. Где-то в глубине этой громады её ждала месть. Она развернулась и изо всех сил понеслась к замку.

На боевой галерее горела одинокая лампа, отражаясь в ледяной ряби рва. Верхние зубцы скалились в ночь, как челюсть мертвеца. Ни звука не доносилось из узких тёмных бойниц. Замок ждал.

– Лорд Фэрн до рассвета умрёт, лорд Фэрн до рассвета умрёт, – повторяла Файри, словно детскую считалочку-страшилку. И от бесконечного повторения что-то сработало в памяти, ещё один спусковой крючок этой безумной ночи. Девушка внезапно сбилась и выпалила:

– Куда ты идёшь, дитя? Что у тебя впереди?

Она остановилась так резко, что ноги проехались по песку на добрый фут. Тяжело дыша, Файри уставилась перед собой, бормоча:

– Куда ты идёшь, дитя? Что у тебя впереди?

Что-то крылось в простеньких вопросах, очень важное. Решающее. Минуты летели, а прокушенные саднящие губы всё бросали в тишину ночи:

– Куда ты идёшь, дитя? Что у тебя впереди?

И, наконец, она сообразила.

– Чтобы вернуться в замок лорда Фэрна, тебе стоит идти назад, а не вперёд.

С тем же остервенением, с каким ранее неслась к замку, Файри бросилась назад. И, лишь вновь встав на знакомый холм, позволила себе остановиться и оглянуться. Замок исчез. На его месте кипело необъятное чернильное пятно. Из огромных пузырей, лопающихся на поверхности, вырывался смрадный сизый чад, едкий, точно горящие чумные трупы. Десятки огромных рук, с оплывшими, как свечной воск, очертаниями, тянулись к холму, но бессильно падали с гулким хлюпом.

– На ту сторону леса, – словно очнувшись, повторила Файри.

Едва она приблизилась к мохнатой стене, как разглядела сход в пещеру. Небольшой голый холм без признаков растительности разевал перед ней слепую жабью пасть, в которой клубились тени, даже более густые, чем те, которые пролегли между древесных стволов. Файри хотела обойти пещеру и продолжить путь, однако лесные исполины встали так плотно, что протиснуться между стволами смогла бы, разве что, гадюка.

Девушка исподлобья взглянула на округлый лаз, прищурилась, дёрнула уголком рта и двинулась во тьму. Снизу дохнуло могильным запустением. Под ноги легли ступени, выбитые в древнем граните склепа. Их сухие твёрдые прикосновения леденили ступни, словно под поверхностью лежал пласт вечной мерзлоты.