Тёмный Легендариум

– Что же они такое? – подал голос гном, которого невидимая хватка незнакомца впечатлила меньше остальных. Его лицо выглядело задумчивым и ничуть не испуганным.

– Они – загадка миров. Феномен. Ни происхождение, ни истоки сил неизвестны. Смысл их существования, единственное проявление в мирах – смертельные игры, для которых они сами избирают участников и устанавливают правила. Из того, что я слышал или читал, – всегда это запутанные лабиринты, полные жутких тварей и ловушек.

– Ну всё уже, пошли, – рявкнул чёрный орк. – Держитесь за мной: здесь дорога только через Моровую Гать. До заката будем на месте.

– До заката?! – радостно переспросил Плао.

– Будем, если этот гном не начнёт траву собирать.

Четвёрка гуськом спустилась к болоту, где между двумя каменными головнями начиналась дорога. Фигура в сером балахоне молчаливо наблюдала за ними.

Первым шёл орк, размашисто погружая свои лапищи в моховую буроватую жижу. Остальные растянулись в двухтрёх ярдах друг от друга: эльф, обнаживший яркий серебристый клинок; желтоглазый Плао, принюхивающийся к незнакомым запахам; и коренастый гном, закинувший свою секиру за спину.

Проход в ивовых кустах медленно удалялся, поглощаемый монотонностью серо-зелёных елей, ольхи и березняка.

– Здесь, вроде как, плиты под ногами, – заметил эльф спустя несколько минут молчаливого чавканья. Ещё какое-то время они хлюпали в молчании.

– Эй, орк, я говорю, тут плиты.

– Хочешь отковырять одну?

– А? Что… Нет!

– Тогда заткнись!

– Да почему?

– Да потому, – Сай Дун говорил, не оборачиваясь. – Вам, эльфам, только потрындеть о всяком шморне. Стоит начать – и конца этим заумным разговорам не будет. Сейчас спросишь, из чего эти плиты. Какой формы, что их сюда притащил, почему Моровая Гать так названа и сколько щупалец у Гдурулла.

– Ну, было бы интересно это всё узнать.

– Вот я и говорю – заткнись!

В молчании они продолжили движение, сосредоточившись на дружеских объятиях трясины.

– Вы заметили? – вдруг подал голос Плао. – Туман. Туман наползает.

– На болотах часто бывает туман, – отмахнулся эльф.

– Да, но когда мы вошли, его не было. Сейчас полдень, и жарко.

– Может, испарения?

– Господин орк, вы ходили здесь раньше? Как в этих местах насчёт тумана?

Орк довольно хмыкнул при слове «господин», остановился и обстоятельно почесал загривок.

– Ну… К вечеру находило.

Гном подошёл ближе и, словно горсть хлопка, зачерпнул ладонью из косматой белёсой реки.

– Это ксилаец. Наверняка, мы уже в его лабиринте.

– Лабиринте?

– Да, ловушке. Вы слышали, что рассказал паренёк. Вряд ли мы доберёмся до источника к закату. Возможно, не дойдём и за неделю. Возможно, никогда.

Мрачный смысл этих слов, казалось, начал трансформировать окружающий мир. Летнее небо, до того безоблачное, вспучилось облаками; ветер принёс далёкие завывания, а болотное зеркало вспухло в нескольких местах зловонными пузырями, словно неведомые спящие на дне пробудились и вздохнули.

Бурое щупальце с множеством огромных присосок выстрелило из тумана, обвило торс гнома и рвануло вниз. Гном охнул и провалился в белёсую муть. Внутри, в её глубинах, раздались звуки борьбы, рычание и всплески.

Орк рванулся вперёд, и, выхватив что-то большое, похожее на обрывок паруса, начал неистово размахивать вокруг себя. Туман раздался на несколько футов, и все увидели гнома, с ног до головы обвитого жирными напряжёнными щупальцами. Орк наклонился и всадил в самую широкую часть когти – роговые на правой и железные на левой лапах. Они глубоко зарылись в плоть. Напрягая могучую спину, орк рванул, и кусок щупальца с хряско-чмокающим звуком оторвался от гномьей кольчуги.

Подскочивший эльф вогнал свой блестящий меч в основание другого щупальца. Тонкий клинок легко перерубил его и ушёл по самую рукоять в мох. Гном, отплёвываясь, попытался подняться, сдирая с себя остатки присосавшегося монстра. Один толстый отросток ещё держался, но эльф единственным изящным взмахом снизу-вверх рассёк и его. Бородач, пыхтя, подтянулся и перевалился на тропу.

– Хороший меч, – заметил орк, кивая на тонкий серебристый клинок.

– Не настолько, как ты себе вообразил, – вымученно улыбнулся эльф и вздохнул. – Это магия эльфов.

– Э?

– Мы пока не смогли достичь такого уровня мастерства, чтобы заставить сталь одной лишь закалкой и заточкой рассекать такие груды мышц, словно масло. Не теряя при этом гибкость и прочность, разумеется. Дополнительную мощь оружию даёт наша магия. Но… это требует сил.

Гном стащил шлем и со всего маху вмазал себе по голове.

– Дурная! Пустая! Голова! Шлак!

– Эй, ты чего? – успокаивающе потянулся к нему Плао.

– Я забыл лицо Кователя! Пропасть бы мне! Распреду-преждался! Распророчествовался! А где была моя секира?! Для нашей гномьей стали эти болотные осьминоги – что гнилые тыквы. А я чуть всех не подвёл.

Гном снова ударил себя по голове.

– Одень шлем, ург'аш[18], – проворчал Сай Дун, однако в его интонациях искрились насмешливые добрые нотки. – И хватит тут стоять. Идём так: я, волк, ушастый, гном. Дальше вытянутой руки не отходить. Я и гном обвяжемся верёвкой, чтобы его опять не утащили.