Тёмный секрет успеха

В пятницу я прогуляла занятия ради похода по магазинам. Выбрала рубашку и юбку в пастельных тонах из нежнейшего шелка. Купив на последние деньги дорогущее нижнее белье цвета шампанского, я пошла ва-банк. Поговаривали, будто Михаил Дронченко – примерный семьянин. У меня не было планов уводить его от жены. В будущем отношения могли стать препятствием, а не трамплином для карьеры. Выбирая, прислушаться к сплетням, или довериться внутренним ощущениям, я положилась на собственное чутье. Сквозь ироническую усмешку, не сходившую с лица преподавателя, я заметила интерес, намекавший на большее, чем флирт со студенткой.

Не зная, во сколько у директора телеканала обед, я пришла к часу. Охранник проводил меня до двери кабинета. Внутри, за столом шириной в человеческий рост, с миниатюрной чашечкой в руке, сидел Дронченко. Зеленый свитер, надетый поверх фиолетовой рубашки, подчеркивал цвет глаз, с интересом следящих за моим появлением. Курчавые волосы лежали в беспорядке, как будто их только что взъерошила женская рука. Весь его вид говорил о расслабленности и уязвимости.

– Алиса Малы́ш!

Дронченко снова сделал ударение на второй слог. На этот раз я не стала его поправлять. Улыбаясь одними уголками губ, я ответила:

– Здравствуйте, Михаил Ильич.

– Попрошу запомнить, – поднял он брови, – в этом кабинете никто не называет меня Михаилом Ильичом. В нашей телекомпании царит демократия, а отчество Ильич отдает душком социализма.

– Хорошо, Михаил.

– Присядь, – указал он на кресло напротив. – Будешь кофе?

– Спасибо, – покачала я головой, ощущая на подсознании, что слово «нет» лучше не произносить.

– Зря, элитный сорт, Ямайка Блю Маунтин. Перечные нотки специй и сдержанная кислинка, – он поднес чашечку ко рту и сделал глоток. – Ммм…

Значит, он гурман. Вот и хорошо. Мне есть, что предложить на десерт. Тем временем Дронченко достал из ящика стола папку и обложился со всех сторон документами. То и дело поднося ко рту полупустую чашку, он водил пальцем по бумаге. Его глаза бегали по строчкам, не отрываясь от документов. Выждав минут пятнадцать, я решила напомнить о себе:

– Михаил Ильич!

Продолжая изучать бумаги, Дронченко нахмурил брови.

– То есть, Михаил.

– Да, Алиса? – наконец посмотрел на меня он.

– Сегодня суббота, скоро закончится рабочий день…

– Не волнуйся, вечером в студии начинается все самое интересное.

Он снова погрузился в чтение. Не зная, как на этот раз привлечь к себе внимание, я протянула руку и, слегка коснувшись папки, спросила:

– Важные дела?

– Бухгалтерские отчеты, – проследив за движением руки, поднял на меня взгляд Дронченко. – Не трогай документы, пожалуйста.

– Не буду, если вы проведете для меня экскурсию.

– Я же обещал, значит, проведу.

– Когда? – глядя ему в глаза, снова коснулась папки я.

– Позже. Алиса, будь терпеливой.

– Позже.

Я пододвинула к себе папку. Дронченко откинулся на спинку кресла и скрестил на груди руки. Следующий ход был за мной. Подняв со стола папку, я принялась листать бумаги.

– Бандитка, положи папку! В ней важные документы.

– Отведите меня на экскурсию, тогда положу.

– Решила меня шантажировать?!

Дронченко поднялся из-за стола и подошел ко мне.

– Дай сюда, – потянул он за край папки.

Я подалась ему на встречу вместе с документами. Он запустил свободную руку мне в волосы и притянул к себе. Его губы оказались мягкими и влажными, поцелуй – жадным. Язык так глубоко проник мне в рот, что захотелось отстраниться. Вместо этого, я дождалась, пока Дронченко сам от меня оторвется. Он прижался своим лбом к моему и, глядя мне в глаза, прошептал:

– Алиса, что мы делаем? Ты моя студентка, а я преподаватель, женатый человек.

– Вы правы, – выдохнула я, отстраняясь. – Мы должны остановиться.

– К черту, – притянул меня обратно он.

В этот день, плавно перетекший в вечер, мне пригодилось не только кружевное белье, но и все навыки, приобретенные прошлой весной с Лешей. Интересно, как он? Мы не виделись с того вечера, когда я попросила избить следователя. Зуйков не объявлялся до самого отъезда, значит, Леша выполнил просьбу, как и остальные возложенные на него обязанности. Дронченко наслаждался мной как элитным сортом кофе. Судя по страсти, с которой он отдавался занятию любовью, одной чашечкой напитка в день Михаил не ограничивался. Со своей стороны, я делала все, чтобы процесс ему не наскучил: ласкала, дразнила, кусала, доводила до исступления, расслабляя и напрягая интимные мышцы, крутила бедрами и изворачивалась. В один из перерывов он, целуя мою грудь, сказал:

– Не сочти за оскорбление, но ты настолько хороша, что можешь требовать любую плату, какую только пожелаешь.

– За что? – прикинулась дурочкой я.

– За красоту, – провел рукой по моим волосам он. – За нежность. Любой мужчина отдаст что угодно только за то, чтобы тобой любоваться.

– Правда?

Он прикрыл глаза и медленно кивнул.

– Тогда, возьми меня на работу и сможешь любоваться хоть каждый вечер.

– С удовольствием! Чего ты хочешь? Квартиру? Машину? Я сделаю так, что тебе не придется работать.

– Я как раз хочу работать. Здесь.

– Здесь?! – его глаза округлились. – Зачем?