Тёмных дел мастера. Книга четвёртая

— Вот и очен хорошо, мистер Алфред! Я очен рад, что-о май-ассестер смогла прифести фас в порядок, — закудахтал было рядом с ним со своими очередными примирительными фразами Ральде, наблюдавший до этого за всем происходящим с безопасного расстояния.

Однако Альфред решил первым отойти в сторону от четырёх окруживших его людей, чтобы затем с самым вальяжным видом усесться на краешек прикроватной тумбы и звучным, уверенным голосом объявить:

— Это место — всего лишь ещё один жалкий клоповник. В нём нет даже вашей любимой защитной магии на окнах. И вы хотите сказать, что сами не можете выбраться отсюда только потому, что кто-то за той дверью отобрал у вас ваши жалкие волшебные палочки?.. Ну что же, тогда я могу вас обрадовать. Поскольку мне лично здесь задерживаться больше незачем. И всё же для начала, если вы все хотите последовать за мной, то каждый из вас должен рассказать мне всё, абсолютно всё, что произошло с вами с того момента, как вас сюда притащили, лады? Эстербен, господа из Бэгрена? Ну, тогда прошу вас. Излагайте. О, и не забудьте упомянуть, где и как они сумели раздобыть моё тело с этими дурацкими брюками, раз уж оно оказалось притащено сюда вместе с вашими.

— Да заткнитесь вы уже и дайте человеку поспать! — снова раздалось с соседней койки, где лежал здоровенный ворчливый мужик в слегка изодранном чёрном костюме.

Глава 4 (19)

Мир — как сумерки ночные, тьма наполнила его.

Что содержится в кувшине, то и льется из него!

Шота Руставели. Витязь в тигровой шкуре

— Но, господин Ля Мустон, сер… Вы, я — да кто угодно на этом собрании просто не сможет не признать того, что произошла национальная трагедия! — лепетал молодой министр по общественным отношениям Илос де Пенрион, специально замедляя ход ради своего пожилого собеседника.

Оба они вышагивали по широкому, хорошо освещённому коридору новой Палаты Совещаний Кальстерга, хотя у великого министра подобные физические нагрузки уже давно вызывали лишь грубую одышку и усталость.

— Замолчите! Клянусь всеми богами… *хы-ыхх*,… мистер де Пенрион… если в ваших речах на собрании просочится хоть одна крупица паники, то… *хы-ых*… я лично поснимаю с постов весь ваш отдел. А представительство в Общем Совете займёт более квалифицированный… *хы-хых*… слуга народа.

— Да я-я, я… понимаю, сер… — виновато заизвивался дипломатичный министр. — И всё же там сейчас собрались все главы Высшего Королевского Совета. А половина из них, можно сказать, почти воочию наблюдала за действиями объекта во время его нападения на королевский дворец, — продолжал он надоедливым, но очень вкрадчивым тоном. При этом де Пенрион старался поудобнее ухватиться за слова неофициального главы государства, чтобы потом аккуратно парировать их. — Некоторые из них могут попросту усомниться в результативности Ваших утверждений, если Вы вовремя не сможете обосновать что же пошло не так в плане генерала Фалио. Поэтому позвольте всё же воспользоваться моими «магосуфлёрами»: в них я подготовил для Вас несколько «телепатических» подсказок, которые, без сомнений, выведут Вашу речь в нужное русло, если вдруг что-то пойдет не так.

— О, ради Эну, ну хорошо! Просто давайте их сюда… *хы-хых*… — прошипел сквозь давно проступавший на щеках пот и ужасную сухость во рту великий министр, после чего быстро взял из рук молодого помощника несколько зачарованных металлических пластин с красивым узорчатым орнаментом и сунул их себе в карман.

Между тем оба уже почти вплотную подошли к большим золочёным воротам в стене, расположенным прямо напротив ряда защищённых по последнему слову магической техники энергорезонансных экранов, замаскированных под обычные винтажные окна. И, как только четверо королевских стражей из почётного караула машинально расступились в стороны, престарелая расплывшаяся физиономия Ля Мустона приняла свой обычный, куда более суровый и представительный вид.

«И всё же недомерок кое в чём прав…» — подумалось великому министру в самый последний момент, когда он, как всегда, уверенно открыл перед собой дверь, чтобы сразу обратить на себя внимание собравшихся.

В главный зал совещаний, освещённый до этого лишь искусственными кристаллическими люстрами, ворвался уличный свет, быстро обозначив перед присутствующими округлую фигуру Ля Мустона, одетого в свой обычный серый костюм с золотыми пуговицами и гербом страны на лацкане. Вслед за ним, незаметно, как уж, протиснулся и вечно сопровождавший его в последнее время министр де Пенрион — и это ясно дало понять каждому из давно ожидавших их здесь уважаемых господ, что сейчас наконец-то состоится чрезвычайное собрание высшего совета, не устраивавшееся вот уже целых двенадцать лет.