Тёмных дел мастера. Книга четвёртая

«И если когда-нибудь настанет время, что магия детей иссякнет, то только потому, что они сами уничтожат её. И если когда-нибудь настанет время, что магия детей утратит своё значение, то это произойдёт только благодаря их слабости», — вспомнился в последний момент Альфреду один из фрагментов, почерпнутых им из сокровенной книги знаний в стенах Эргарота. После чего руки его вдруг сами собой разжались, а по стенам кареты пронёсся отчётливый треск от расщепивших их в одно мгновенье десятков узких и длинных шипов, которые внезапно выросли из разных частей тела молодого колдуна. При этом все они странным образом прошли мимо Бесстиен и Вада, поскольку направление шипам задавали его инстинкты.

«И если когда-нибудь случится так, что магия детей иссякнет…» — неосознанно бубнил Альфред с полузакрытыми глазами, пока Бесстиен с ужасом оттаскивала от него свою, казалось, чудом не задетую проросшими шипами ногу. А благодаря своевременной помощи Вада она успела забраться вместе с библиотекарем в переднюю часть продолговатого корпуса кареты раньше, чем очередной ухаб на дороге заставил их испытать эти шипы на прочность, налетев на них всем весом.

Тем временем потерявший уже всякую надежду на спасение трепыхавшийся на козлах Ральде, понимая, что это, возможно, последние секунды его жизни, продолжал лишь тихо молиться богам. Втайне понося всеми известными греховными словами свою крайне распущенную сестру и своё решение последовать за ней, а не остаться в стенах той хоть и принадлежавшей местным сентусским дикарям, но зато тихой и спокойной лечебницы.

«И если когда-нибудь настанет время, что магия детей иссякнет, то только потому, что они сами уничтожат её…» — раздался вдруг в голове Ральде чей-то абсолютно чужой голос, который тотчас же напугал почтенного гилийца ещё сильнее, поскольку заклинанием «канала» он не пользовался. По этой причине резко вздрогнувший Ральде чуть не потерял вожжи, несмотря на то, что сейчас от них уже было мало толку, поскольку лошади в упряжке распалялись всё сильнее.

Несясь по дороге вдоль каких-то нищенских одноэтажных домиков с грязными, заплёванными дворами и покосившимися оградами, стоящими здесь вперемешку с выглядывавшими из-за них островками размашистых сосен и прочей не облагороженной древесной растительности, неуправляемый экипаж горе-беглецов на каждом повороте рисковал потерпеть аварию: его постоянно заносило то вправо, то влево. И если бы на одном из таких виражей у многострадальной кареты не выдержал передок, она бы точно перевернулась на бок. Но ничего такого, к счастью, не произошло.

Выбегавшие во двор жители района только провожали громыхающий экипаж настороженными взглядами. После чего, правда, доставали свои палочки и, подключаясь к «каналу», спешно сообщали об увиденном, предупреждая соседей и знакомых насчёт самых явных своих опасений. И высказывая определённые предположения, о которых ни Ральде, ни находящиеся за его спиной остальные пассажиры кареты, конечно же, ничего не знали.

«Пш-ш!..» — раздался, однако, в какой-то момент уже знакомый усатому гилийцу звук вылетающего из палочки снаряда усыпляющей магии. И угодил с ближайшей высокой сосны в круп одной из бесновавшихся впереди лошадей, разлетевшись небольшим зелёноватым облачком, которое тут же оказалось сдуто встречным ветром. После чего ситуация повторилась и со второй лошадью, но в неё друг за другом было пущено целых два заряда, потому что первый из них не попал в цель.

— Ай, зараза буржуйская! — звякнул позади упитанного гилийца на удивление высокий и, по всем признакам, явно детский голос, который просто не мог принадлежать сотруднику регулярной стражи Сентуса.

И спустя всего несколько десятков метров обе лошади стали сами собой успокаиваться, постепенно сменяя дикий галоп на вполне послушный и медленный шаг, благодаря чему теперь ими можно было снова управлять. Хотя на этом действие попавшего в них заклинания, похоже, просто заканчивалось.

«Хитро», — вскользь признал про себя Ральде на своём родном языке.

Он дышал уже не так испугано и надрывно, поскольку ему больше нечего было бояться внезапной смерти при падении кареты на землю. Зато теперь, вероятно, стоило начинать опасаться тех, кто сумел подстроить для них настолько оригинальное торможение.

И всё же, несмотря на все подозрения Ральде, к карете вскоре действительно подбежала целая толпа ребятишек, сразу с двух сторон. Они наперебой кричали почтенному гилийцу:

— Тур-рр, тормози, дядя!

После чего самый старший из них припустил вперёд и стал показывать Ральде, где сворачивать.