Тирания веры

– Сэр Конрад? – позвала я, но мой голос прозвучал приглушенно, словно я говорила в подушку. Казалось, что здесь совсем мало воздуха. Несмотря на то что передо мной простиралось бескрайнее болото, я словно очутилась в пустой столовой душным летним днем.

Буря чувств – жгучего негодования и неистового гнева, – которая поднялась в моей душе перед спуском сюда, улеглась. Земные дела как будто потеряли всякий смысл и срочность. Здесь я даже не ощущала, как течет время. Казалось, словно некая гигантская рука ухватилась за мир и остановила его вращение, отчего все – земля, воздух, стихии – замерло. Все, от Клавера до княжича Камиля, от Натаниэля Кейдлека и до самой Империи, стали чем-то бессмысленным и ничтожным. А я будто оказалась посреди зловещего фантастического сна.

– Здравствуй, Хелена, – раздался за моей спиной знакомый голос.

Я обернулась и увидела Правосудие Августу. Она стояла по колено в болотных водах и смотрела не на меня, а куда-то вдаль. Я заметила что она нервно теребит свой медальон.

– Правосудие Августа, – сказала я. У меня было так много вопросов, но я не знала, с чего начать.

– Тебя послал сэр Конрад? – спросила она. Ее голос звучал обеспокоенно, и во мне вдруг поселился глубочайший страх.

– Да, – ответила я. – Против моей воли. Все произошло так быстро. – Я собиралась сказать больше, но она подняла руку.

– Конрад притянул духа к себе и свел на нет многие мои усилия. Глупец. Он все равно что зажег для него маяк. Теперь его сожрут всего через несколько дней.

Она все еще смотрела вдаль, словно что-то видела на горизонте, но я, проследив за ее взглядом, не увидела ничего, кроме бескрайнего мертвенного болота.

– Вы говорите об…

– Да, о нем.

– Я вовсе не собиралась произносить его имя, – с толикой раздражения сказала я.

Августа посмотрела на меня.

– Но могла произнести. Остальное неважно. Боюсь, ради твоей и моей безопасности тебе придется стерпеть немного грубости.

– Где мы? – спросила я. – Это Мьочвара?

– Вижу, Конрад начал тебя учить.

– Немного.

– Да, это Равнина Бремени. Но мы не станем здесь задерживаться. Это место – всего лишь чистилище, не более. Здесь твоя связь слаба. Я отведу тебя глубже.

– Я вас не понимаю, – сказала я, чувствуя, как меня охватывает паника.

Августа подняла руку, призывая к тишине. Теперь и я кое-что услышала: отдаленные удары, эхо, которое производили не наши голоса. Мы словно слышали биение сердца, исходящее от земли.

– Гессис, – произнесла Августа. Ее голос немного дрожал.

– Что происходит? – спросила я.

Но Августа ничего не ответила. Она взяла мою руку в свои, затем заговорила на том же языке, на котором Вонвальт читал заклинания из «Гримуара Некромантии». Перед нами запылали розово-красные руны, будто выжженные в воздухе клеймом кузнеца, а затем мы перенеслись…

* * *

… в совершенно иное место.

Удары не стихли, но теперь это были удары волн о берег. Я увидела черное Оссийское море из моего сна, которое омывало костяной пляж. И море, и пляж простирались вдаль до самого горизонта, одна половина белая, одна – черная, словно мы очутились на стыке двух бесконечных клеток шаховой доски. Небо над нами…

Я помедлила. Вместо неба была крыша. Точнее, потолок. Я отчетливо видела сложную лепнину и замысловатые профили, в которых узнала высокий стиль классической саксанской готики. Я огляделась – бескрайний морской простор уже исчез, сменившись гигантским залом. Но и он уже менялся, превращаясь в огромный собор, контрфорсы которого походили на ребра грудной клетки.

– Где мы? – спросила я.

– Здесь мой временный дом, – ответила Августа.

Мы сидели за столом в мрачной комнате, озаряемой свечами. Над нами в небе кружили незнакомые мне созвездия.

– Все непрестанно движется, меняется, – сказала я.

– Да? – спросила Августа. – Я давно перестала это замечать. Это место… где бы оно ни находилось… не поддается логическому осмыслению.

– Вы о загробной жизни? – спросила я.

Августа пожала плечами.

– Или просто о жизни, – сказала она. – Кажется, что моя прежняя, смертная жизнь закончилась уже тысячу тысяч лет назад. Я знаю, что я – Реси Августа, что я была Правосудием Императора, но сейчас все это кажется… таким далеким. Думается мне, что это не загробная жизнь, а просто… жизнь.

Я вздрогнула. Подобная мысль пугала и угнетала меня.

– Почему вы так думаете?

– Как определить, что реально, а что нет? Можно сказать, что реальность находится там, где человек пребывает дольше всего, но если так, то наша естественная среда обитания – здесь.

– Но вы пробыли здесь всего несколько недель. Вам не кажется, что кто-то искусственно удерживает вас в этом месте? – спросила я. – Помните, как вас убили? Ведь ваше тело продолжает жить, не так ли? Возможно, вы просто временно застряли здесь.

Затем Августа сделала то, чего я не ожидала. Она посмотрела на меня, широко распахнула глаза от ужаса и стала кричать, и кричать, и кричать; и ее крик был полон такого всеобъемлющего животного ужаса, что я тоже закричала…

* * *