Тишина камней

— Я, — последовал невозмутимый ответ, и Заб рукой отправил порцию капусты в рот.

— А пукалка твоя, — охотник небрежно кивнул на Саранчу, покоящуюся на коленях у командира, — надо думать, соберет остатки моих волос и заново их прибздячит?

Он громко и самодовольно захохотал. Близсидящие, краем уха услышав разговор, тоже заржали.

Игроки в карглек активно зашумели, бранясь и яро обсуждая нарушение правил.

Карлик принес по кружке пива всем троим.

А у Шана пропал всякий аппетит. Он накинул капюшон, отодвинулся и притворился дремлющим. Наследник молча умолял Заба не ворошить зарождающуюся свару. Неужели он прямо сейчас решил сократить количество желающих получить награду за голову Рийя Нон?

— Что, недостаточно было пукалки, которая сделала тебя лысым? — с еле скрываемым вызовом процедил Заб.

Каргхар медленно положил руку на эфес своего меча и стал подниматься, как вдруг к ним подскочил мальчуган с взъерошенной шевелюрой и чуть косыми голубыми глазами.

Он задорно шмыгнул носом и потянул великана за рукав:

— Иким! Эй! Иди, тебя там кухарка заждалась! Иким!

Иким выглядел озабоченным и растерянным.

— Что, правда, ждет?

— Да-да! — затараторил мальчуган, толкая охотника прочь. — Иди-иди!

Шан не мог поверить своим глазам: Иким развернулся и потопал прочь.

— Смотри, — пожурил Забиан, — если ты его обманул…

— Ничего он мне не сделает. — Вытер нос рукавом. — И к вам больше не подойдет.

— Это еще почему?

— Боится.

— Тебя? — Заб искренне удивился.

— И меня тоже. Вы только прибыли и еще не в курсе дел, а меня тут все боятся.

Мальчишка забрался на стул, бесцеремонно откусил лист капусты и сморщился:

— Фу, гадость какая! И как вы это едите?

От силы нахалу было пару гвальдов, может быть, чуть больше, но самоуверенности — через край. Ну, не выглядел он устрашающе, вот никак! Легкое косоглазие, которое могло напугать простого обывателя, на ядреных каргхаров не должно производить никакого впечатления.

— Так… — Шан тоже попробовал еду и решил поучаствовать в беседе: возникший из ниоткуда спаситель его заинтриговал. — И почему же тебя боятся?

Новый компаньон достал из-за пазухи пирожок и принялся его уминать.

— А они думают, что я им судьбы исправляю.

— А это не так?

— Нет, конечно! — мальчишка засмеялся и чихнул, а вокруг стало тише. И это здорово напрягло Шана. Он осмотрелся. Многие боязливо поглядывали в их сторону. Другие попросту пересаживались подальше. Он заметил, что в зале было еще одно место, которого все сторонились. И на месте том сидел человек, скрывающий лицо черной повязкой. Смотрел он пристально прямо на Шана, и от его взгляда становилось неуютно, хотелось тут же отвернуться. А лучше даже уйти.

— Пути их настолько перепутались, что я не разберу, где чей, — это говорил мальчишка, активно жуя. Шан вздрогнул даже, настолько глаза чужака утянули его в глубину беспокойства, что он забыл, о чем и о ком речь. — Но они точно у многих оборвутся тут.

— Ты слуга Немервы. — Догадливо хмыкнул Заб.

— А вот и нет, — собеседник звонко высморкался в подкладку безрукавки и гордо закончил: — Я — нюхач. Лучший от Макарири до Ди-Дора.

Забиан усмехнулся, но ничего не сказал, а у Шана скрутило живот: наверно, от протухшей капусты. Он отхлебнул пива и тут же сплюнул на пол: такого убожества он еще не пробовал.

— Но вот ваши тропы я увидел отчетливо, как только вы вошли. — Если до того мальчуган болтал беспечно и пустовато, то теперь вдруг преобразился: теперь с ними говорил даже не ребенок, а потрепанный жизнью юный мужчина с обветренным лицом и черствой, жесткой речью: — Потому что они связаны с нашими: моей и безмолвного Пото.

Ри и Гаро Ребро Кайло

Узкая щель в потолке пещеры, через которую дым от костра вытягивало наружу, постоянно забивалась снегом, и ее приходилось прочищать. Для этого у Ри была длинная палка. И каждый раз, когда он орудовал ею, Сашка высовывался из кладовой и забавно, отрывисто крякал.

— Он смеется над тобой, — заверила Гаро. Она сидела на шкурах у очага и перешивала толстой иглой неподъемную накидку Ангимара с волчьими головами на плечах. Ри не просил, но она убедила, что такая дополнительная теплая одежда не помешает, да и вид у молодого дрыща сразу преобразится — от неимоверной порции заемной мужественности.

— Брысь! — гаркнул Ри на Сашку, и тот, заткнувшись, скрылся.

Диковинное заокеанское животное все чаще выходило на свет. Пару раз даже осмелилось показаться на улицу и стояло там у входа, важно вытянув шею, пока Ри с Гаро куда-то отлучались.

— Бороду отпускать не думаешь? — спросила Гаро, отрезая прочную нить.

— Нет, — уверенно отмахнулся Ри. — Не хочу. Или тебя заводят бородатые?

Дыра никак не хотела прочищаться, а сверху сыпало снегом и каменной крошкой.

— Вот еще! — фыркнула ныряльщица. — Мне же лучше, не надо будет каждый день блох вылавливать…

— Да я же моюсь! — Ри уже достало то, что Гаро не упускала случая напомнить о его вонючем прошлом.