Тишина камней

— Куда же ты, Рийя, сын Нон-пятой-Грет? Не думаешь же ты, что я отпущу тебя без предсказания?

Пророчица достала из многочисленных складок покрывала нож с широким лезвием. Второй рукой придерживая себя за затылок, она поднесла его под вуаль.

— У вас нет ни единого шанса против мощи илкадийцев. Ни единого шанса.

Произнесла это как заклинание и стала яростно резать в области горла. Наклонилась к блюду, низко, достав головой до дна, дернула рукой еще пару раз и успокоилась.

На чашу стала вытекать темная алая кровь. Разделяясь на линии, поворачивая, как по ложбинкам, кровь струилась, выписывая жуткую картину посмертного предсказания.

Ри пару мгновений следил, словно завороженный, а потом ахнул и отшатнулся. Он увидел, что кровавый узор складывается в черты его лица.

Ри вспотел. От немыслимого, не поддающегося никакому объяснению действа у него онемели ноги, но он заставил их работать, поднялся и кое-как выполз наружу.

Свет ослепил. Ри не сразу распознал, где ждали друзья. Первой подскочила девушка. Она обеспокоенно лепетала, копошась вокруг, потом юркнула в шатер.

— Все-таки сквернословил? — шутя и улыбаясь подошел Таль Рек.

Пятнами возвращалась реальность. В ушах ухало, заглушая звуки природы. Щебетание птиц, плеск воды просачивались сквозь пелену эфемерности происходящего.

— Бежим, — произнес Ри. Его начала колотить дрожь, чуть подташнивало и мутило.

Сзади раздался девичий визг.

Силы и самообладание стремительно возвращались.

— Бежим! — гаркнул он и рванул к мосту.

По мощеным улочкам в Ноксоло ребята вбежали вместе, но Ри, поняв, что Артист торопится вернуться в казармы, свернул в один из узких проулков. Чтобы отдышаться и перевести дух. Подумать.

Таль Рек последовал за ним, а Одноухий, немного отставший, поспешил прямо.

Ри зашел в безлюдный двор и присел на ступеньки. Таль, держась за бок, устроился рядом. Оба тяжело дышали, облизывали пересохшие губы.

— Ну… — наконец выдал Таль, — что там случилось?

— Я не знаю. — Рийя Нон опустил голову и сплюнул горечь, сводящую рот.

— Слушай, Ри, ты можешь мне доверять. Я же вижу, тебя давно что-то тяготит, ты постоянно не договариваешь.

Ри посмотрел на друга. Ему очень хотелось довериться, рассказать все, как есть, о той боли, что копится и тяжелит душу. Но мог ли он позволить себе такое? Облегчит ли это его ношу? В глазах Таль Река читалась почти такая же тоска.

Друг из кожи вон лез, чтобы доказать родителям, что способен на нечто большее. Его сердце ранено неверием собственных стариков. Ри же, благодаря эдде, всегда чувствовал поддержку отца.

Он рассказал все, кроме безумных речей пророчицы, или кем она там была, о народе за океаном и их страстном желании завоевать Тэю. Рассказал, как жил у цнои и что из-за него погибла вся обитель. Про дядю, и что он нашел его здесь. Про необычный камень.

Таль хмурился, печалился, иногда с грустью улыбался. Его принятие боли друга на самом деле облегчило внутреннее страдание Ри. Таль похлопал товарища по плечу и сказал:

— Тебе лучше переждать в тесварице. Попроси Уно, чтоб приютил на ночку, он не откажет. Я схожу в школу, разузнаю, что да как. Наверняка Торопыжка расскажет последние новости, сам знаешь, он — собиратель всех городских сплетен. А вечером к тебе зайду.

Ри сглотнул. Спокойствие, накрывшее его с головой, рассеивалось. Сомнение начало потихоньку грызть где-то изнутри. Он прогнал его: «Нужно доверять людям. Без этого просто нельзя. Хоть кому-то, а доверять нужно».

— Всегда забываю, как называется это место. — Ри улыбнулся другу.

— «Бюсвальская тесварица», — напомнил Таль. — Идиотское название, но что-то в нем есть.

— Да, правда. Спасибо. — Ри глубоко, облегченно вздохнул. — Спасибо.

* * *

Уно — человек широкой души со столь же широкой резинкой в штанах, без которой живот попросту болтался бы из стороны в сторону и сварливо булькал. Иногда не верилось, что этот добрейший, бесхитростный мужчина может успешно управлять трактиром и гостиницей: для того же нужны корыстные, эгоистичные качества. И они были. У его жены. Мало кто ее видел. Обычно она звала, откуда и понять сложно, басистым, громогласным криком, и Уно тут же бросал все, даже любимые разговоры за кружечкой вина, похожего на Ангимарское, и спешил на зов. Но те, кому довелось лицезреть суженную хозяина, отзывались нелестно и старались не вспоминать о том случае, умоляя не просить описывать ее.

— Есть у меня свободная комнатушка для тебя, — подмигнул Уно и похлопал Ри по спине, провожая к лестнице через полупустой зал таверны. — Крайняя слева. Сдам до утра, если выслушаешь вечерком одну свежую историю.

Ри кивнул.

— Устраивайся. Попозже принесу обед. Ты же хочешь поесть?

Ри снова кивнул.

Поднявшись на второй этаж, он мельком взглянул на посетителей: обратил ли кто на него внимание, и быстро прошел по коридору со скрипучими половицами до последней комнаты.

Открыл дверь, обернулся еще раз и вошел.