Титан (The Titan)

"Why, I'll tell you, Mr. Cowperwood," Addison replied. "We people out here in Chicago think so well of ourselves that sometimes we're afraid to say all we think for fear of appearing a little extravagant.	- Видите ли, мистер Каупервуд, - сказал Эддисон,- мы здесь, в Чикаго, такого высокого мнения о наших возможностях, что иной раз боишься сказать то, что думаешь, - боишься, как бы тебя не сочли чересчур самонадеянным.
We're like the youngest son in the family that knows he can lick all the others, but doesn't want to do it-not just yet.	Наш город - вроде как младший сын в семье, который уверен, что он всех может заткнуть за пояс, да не хочет пробовать свои силы до поры до времени.
We're not as handsome as we might be-did you ever see a growing boy that was?-but we're absolutely sure that we're going to be.	Его нельзя назвать красавцем - он угловат, как все подростки, - но мы знаем, что он еще выравняется.
Our pants and shoes and coat and hat get too small for us every six months, and so we don't look very fashionable, but there are big, strong, hard muscles and bones underneath, Mr. Cowperwood, as you'll discover when you get to looking around.	Каждые полгода этот молодчик вырастает из своих штанов и башмаков, из своей шапки и курточки и не может поэтому выглядеть франтом, но под неказистой одеждой у него крепкие кости и упругие мускулы, и вы не замедлите убедиться в этом, мистер Каупервуд, как только присмотритесь к нему поближе.
Then you won't mind the clothes so much."	Вы поймете, что внешность большой роли не играет.
Mr. Addison's round, frank eyes narrowed and hardened for a moment.	Круглые глазки мистера Эддисона сузились, взгляд его на мгновение стал еще более колючим.
A kind of metallic hardness came into his voice.	В голосе зазвучали металлические нотки.
Cowperwood could see that he was honestly enamoured of his adopted city. Chicago was his most beloved mistress.	Каупервуд понял, что Эддисон поистине влюблен в свой город: Чикаго был ему дороже всякой любовницы.
A moment later the flesh about his eyes crinkled, his mouth softened, and he smiled.	Вокруг глаз банкира побежали лучистые морщинки, рот обмяк, и лицо расплылось в улыбке.
"I'll be glad to tell you anything I can," he went on.	- Рад буду поделиться с вами всем, что знаю, -продолжал он.
"There are a lot of interesting things to tell."	- У меня есть о чем порассказать.
Cowperwood beamed back on him encouragingly.	Каупервуд поощрительно улыбнулся в ответ.
He inquired after the condition of one industry and another, one trade or profession and another.	Он стал расспрашивать о развитии различных отраслей промышленности, о состоянии торговли и ремесел.
This was somewhat different from the atmosphere which prevailed in Philadelphia-more breezy and generous.	Обстановка здесь была иная, нежели в Филадельфии. В Чикаго чувствовалось больше широты, больше простора.
The tendency to expatiate and make much of local advantages was Western. He liked it, however, as one aspect of life, whether he chose to share in it or not.	Стремление к росту, к использованию всех местных возможностей было типичным для Западных штатов, что уже само по себе нравилось Каупервуду, хотя он и не решил, стоит или не стоит принять участие в этой деятельной жизни.
It was favorable to his own future.	Но так или иначе, она благоприятствовала его планам.