Тьма и золото полуночи

Мы сидим так уже много часов. Каждые несколько минут я провожу перекличку, просто на тот случай, что с перископом не все ладно. Через какое-то время уже начинает казаться, что все это было напрасным напряжением. Возможно, этой ночью брешь не возникнет, пусть даже они появлялись каждую ночь в последние несколько недель. Я стараюсь не думать о том, что это значит для нас, – не следует ли предположить, что в наши ряды затесался шпион, открывший весь план Мидрауту?

– Чертовски ненавижу ждать, – говорит в шлем Найамх, и другие что-то согласно бормочут.

– Эй, змейки-змейки, – протяжно произносит Бандиле, пытаясь поднять настроение.

– Тихо! – одергивает его лорд Элленби. – Каналы должны быть свободны для настоящих новостей, уж будьте любезны. Это вам не загородная прогулка.

Конечно, лорд Элленби прав, но мне нестерпимо молчание, воцарившееся в шлеме. Оно подчеркивает расстояние между нами и заставляет минуты еще сильнее растягиваться. Каждый раз, когда Рейчел громко вздыхает или ерзает на месте, я вздрагиваю, думая: «Ну, началось». Но потом она успокаивается и ожидание продолжается.

– Давай же, давай! – бормочет Иаза.

– Что ты задумал, Мидраут? – шипит в шлем леди Каур.

Наступает время очередной переклички.

– Все пока на местах? – спрашиваю я в шлем.

– Да, – отвечают корнуолльцы.

– Ага, – подтверждает Найамх.

– Здесь, – говорит лорд Элленби.

– На месте, – соглашается Самсон.

Следует пауза.

– Олли? – окликаю я. – Амина?

Снова долгая пауза.

– Олли? Ты там? – повторяю я.

Рейчел тихо сообщает в шлем направление, меняющее настройку перископа. Когда она отодвигается, ее лицо бледнее обычного.

– Их там нет, – шепчет она.

– О чем ты, как нет? Должны быть! – кричит Иаза.

– Они исчезли, – бормочет, глядя на меня, Рейчел. – Ферн…

Она умолкает, потому что ей нечего сказать. Что может сказать кто бы то ни было девушке, которая только что потеряла брата благодаря плану, который сама же и придумала?

18

– Хочешь отозвать рыцарей, Ферн? – спрашивает лорд Элленби.

Я закрываю глаза, стараясь разогнать панический туман. Мои инстинкты требуют, чтобы я вскочила на лошадь, любую лошадь, и помчалась на поиски брата. Но какая была бы в том польза? Если Мидраут сумел похитить двух рыцарей, причем один из них обладал Иммралом, и сделал это так, что никто ничего не заметил, то что могу сделать я? Мы должны быть умнее, мы должны обдумать все варианты. Но это легче сказать, чем сделать, когда каждая клеточка моего тела кричит: «Ты потеряла брата!»

– Помогите мне, – шепчу я.

Я даже не знаю, к кому обращаюсь, – возможно, к Рейчел и Иазе, возможно, к рыцарям, которые ждут моего приказа, или же к самому Аннуну. У меня покалывает в руках, словно иголками.

– Пока что придерживаемся плана. Но будьте все время на связи с нами, – говорит в шлем Иаза.

Рейчел велит стражам сосредоточиться на том месте, где только что находились Олли и Амина, а мы просматриваем запись, пытаясь обнаружить момент их исчезновения. Голоса товарищей успокаивают меня: они слегка надломлены, но решительны. Может, остальные и не так потрясены, как я, но ведь Олли и Амина тоже их товарищи. И я должна держать себя в руках. Если я сломаюсь, чем я стану, кроме как ненужным грузом? Мое отчаяние не поможет спасти Олли. Для слез придет время позже.

– Стражи ничего не могут найти на записи, – качает головой Рейчел.

У меня снова колет пальцы, и на мгновение я даже уверена, что там собираются инспайры, как это бывало, когда я обладала Иммралом. Мог ли Аннун услышать мою мольбу?

– Дай мне взглянуть, – прошу я.

Рейчел меняется со мной местами, и я смотрю в перископ, а рееви объясняют мне, как им пользоваться: нужно перематывать запись вперед и назад усилием воли. Я вижу моего брата и Амину сидящими в седлах, они напряжены, насторожены. Их отлично скрывают низко повисшие ветви дерева. Олли оглядывается на Амину. Балиус машет хвостом, отгоняя муху. И вдруг… они исчезают. Балиус и лошадь Амины нервно топчутся на месте, внезапно оставшись без всадников. А потом испуганно бросаются прочь.

Я снова и снова перематываю запись, и каждый раз, когда вижу, как мой брат пропадает в мгновение ока, у меня сжимается сердце.

– Должно быть что-то еще, – бормочу я.

– Мы проверили – никакого вмешательства, – говорит рееви.

Мои пальцы снова колет, и я словно слышу некий голос, далекий, но знакомый. Смотри.

Я старательно успокаиваю себя. Следуя инстинкту, я приветствую покалывание в теле. Оно плывет вверх от пальцев, в грудь, и на одно краткое мгновение вспыхивает некое понимание, словно мое тело уже не здесь, а везде сразу. Я могу видеть все: я теряю себя, и я куда сильнее, чем была когда-либо. И в это мгновение я вижу то, что должна увидеть, чего требует голос. Олли и Амина не исчезли – что-то потянулось к ним сквозь ткань Аннуна и схватило. Колючая веревка. Она ухватила моего брата и подругу и, прежде чем они успели отреагировать, выдернула их из этого мира.