Тьма над Петроградом

— Во-во! — подтвердил крестьянин. — Они самые. А мне в тюрьму ихнюю не охота и на тот свет тем паче! Стрельнут — и каюк, а мне, господа товарищи, семью кормить надо!

Слово «семью» он произнес с ударением на первый слог, и от этого почему-то стало ясно, что уговоры бесполезны.

— Нет так нет! — решительно проговорил Серж, спрыгивая с телеги и помогая Агнии Львовне. — Дальше пойдем пешком!

Возчик развернул телегу, хлестнул лошадь и покатил прочь.

— Пешком? — Борис растерянно огляделся. — До финской границы еще километров пятнадцать, женщины столько не пройдут. Нести их на себе? Мы потеряем очень много времени, а здесь и правда полно гепеушников… Неужели все зря? Неужели мы зря проделали весь этот путь? Неужели зря погибла Мари?

— Не нужно паниковать раньше времени! — остановил его Серж. — Идем вон по той тропе, к берегу…

Вырвавшись из анархистской коммуны, отряд добрался до Петрограда. Здесь, в домике Неонилы Дмитриевны, они провели несколько дней. Серж куда-то уходил, с кем-то встречался и наконец сообщил, что идти через границу прежним окном нельзя, их там караулят, так что придется переходить через финскую границу возле Белоострова.

— Оно и ближе, — заключил Серж свое сообщение. — Не придется ехать поездом, значит, меньше возможности засветиться. Тем более что теперь мы идем с грузом, да еще и двойным! — И он выразительно взглянул на Агнию Львовну.

Дело в том, что Сашенька сразу же сказала, что ни за что не оставит свою родственницу в России.

— Я не могу оставить здесь тетю! Она — единственный оставшийся у меня близкий человек… она так много для меня сделала… неужели она останется в этом аду?

Борис поддержал девушку, и Серж в конце концов махнул рукой и согласился, сказав, что в таких обстоятельствах не может гарантировать успех перехода.

Профессора Ртищева оставили у вдовы, она заверила Саенко, что тут он будет в полной холе и безопасности. Прощаясь, вдова так обнимала Пантелея и лила такие слезы, что Борис всю дорогу посмеивался и грозил рассказать все дебелой мадам Иветте.

И вот теперь они стояли посреди безлюдного леса, в пятнадцати километрах от финской границы. До этого места их довез парголовский крестьянин, неразговорчивый и мрачный.

— Я могу идти! — мужественно проговорила Сашенька. Она была одета в крестьянский полушубок и финские валенки, подбитые кожей. Борис невольно залюбовался ею: даже в таком простонародном наряде она была чудо как хороша. Щеки ее, обычно очень бледные, разрумянились от ветра, светлые локоны выбивались из-под яркого шерстяного платка. На плече у девушки был небольшой тючок с самыми необходимыми вещами, к груди она прижимала свою любимую куклу. Оставить ее в Петрограде Сашенька ни за что не согласилась.

Агния Львовна выглядела усталой, но держалась хорошо и не жаловалась.

Серж зашагал по тропе, показывая дорогу. Следом шла Сашенька, за ней едва поспевала Агния Львовна, потом Борис, и наконец замыкал процессию Саенко. Он был на удивление молчалив, только настороженно оглядывался по сторонам.

Тропа была очень узкой и неудобной, под деревьями еще кое-где лежал снег. Агния Львовна поскользнулась на крутом склоне и едва удержалась на ногах, Борис поддержал ее. Вдруг его окликнул Саенко:

— Глянь-ка, Борис Андреич!

— Что такое, Пантелей?

— Да вот ветки тут поломаны… кто-то шел по этой тропочке до нас!

— Мало ли кто шел? Может, крестьяне за хворостом ходили или рыболовы к берегу пробирались…

— Так-то оно так, да вот тут на ветке никак смазка оружейная… не зря возчик-то говорил, что тут за каждым кустом архангелы прячутся…

Борис передал слова Саенко Сержу, и тот шел теперь вдвое медленнее, подолгу вглядываясь в редкий весенний лес и прислушиваясь к каждому шороху.

Вскоре впереди показался просвет. Пройдя еще немного, спутники вышли на каменистый склон, спускавшийся к заливу. Сразу задул резкий ледяной ветер, обжигающий лицо.

Залив все еще был скован льдом, возле берега громоздились торосы, но между ними уже виднелись многочисленные промоины.

Серж огляделся по сторонам, почему-то взглянул на часы и несколько раз крикнул филином.

В ответ донесся такой же крик.

— Смотрите! — вскрикнула Агния Львовна, указывая куда-то вдаль.

Борис увидел примерно в километре от них на берегу несколько темных человеческих фигур. Приглядевшись, он разглядел кожаные куртки и винтовки.

— Чекисты! — крикнул Ордынцев. — Бежим обратно в лес!

— Поздно! — охнул Саенко. — Увидели они нас!

Действительно, темные фигурки быстро приближались. Один из чекистов скинул с плеча винтовку, прицелился. Мелькнула тусклая вспышка, потом, через несколько долгих секунд, раздался негромкий выстрел. Попасть с такого расстояния было невозможно, это было скорее предупреждение беглецам.

В ту же секунду из прибрежных кустов выкатился невысокий поджарый финн, замахал руками.

— Туда! — скомандовал Серж.

Ордынцев и Саенко, поддерживая женщин, припустили навстречу финну.

— Ох, дамочки, подтянитесь! — призывал Саенко. — А то ведь догонят нас эти архангелы! Они ведь как псы гончие — раз уж вышли на след, ни за что не отступятся…