Тьма, выкованная в огне

   Вице-король подошел к окну, распахнул пошире металлические створки и впервые за несколько дней выглянул наружу. Высоко в небе солнце прогревало надвигающиеся тучи. Когда хлынет дождь, он окажется теплым, противным и не принесет облегчения. За стенами резиденции все размякло от влаги. Земля дымилась и пузырилась, точно гниющая топь, по ней бесцельно бродили эльфиды. В душном, сыром воздухе висел ощутимый запах их усталого неповиновения.

   Все пахло мятежом.

   Надо преподать им урок. Одного мало, и даже нескольких будет недостаточно. Нужны десятки, возможно, даже сотни. Сломи дух, и тело рухнет само. Но кого же избрать? Вице-король сомкнул и запер ставни, затем бросил взгляд на стол в центре помещения. Да, здесь царил холод, как на вершине горы в разгар зимних вьюг. Он приносил с собой ясность мысли. Разум Гвина теперь расчленял идеи, формулировал концепции и постигал цели с бритвенной точностью, о которой вице-король прежде мог только мечтать. Здесь у него хватало власти и прозорливости, чтобы предвидеть наступление новой, великой эпохи.

   Подойдя к столу, он бережно коснулся его ладонью. Холод пронзил тело осколками черного железа, и Гвин медленно выдохнул, наслаждаясь ощущением. Дыхание его не оставляло в воздухе пара, но что с того?

   Постепенно вице-король учился понимать то странное существо, которое Ее эмиссар называл своим рик фауром.

   Потребности стола оказались простыми и неутолимыми, а Гвину нравилось его кормить. Питая его, он удовлетворял собственные нужды, и чем больше проходило времени, тем теснее становилась связь между ними.

   — Покажи мне! — Гвин обеими руками оперся о столешницу.

   Холод окутал его, один за другим обрывая остатки человечности и заменяя их чем-то иным, более тяжким и мощным.

   Воздух в комнате сделался более разреженным. Стены и потолок подернулись морозным узором. Только лакированная поверхность осталась чистой. Ее узор растаял, и перед глазами вице-короля развернулись зеленые равнины Эльфии. Плодородные, кипящие жизнью. Множество тварей проносилось перед ним, включая некое многоногое создание, вызвавшее у Гвина особый интерес.

   Найти «Железных эльфов» труда не составляло. Они выделялись на общем фоне, как огонь маяка в кромешной ночи. Полк маршировал на северо-восток, вдоль ленивой бурой реки.

   — Луугут-Йор!

   Древняя история так и просвечивала из-под тонкой корки жизни, населявшей его. Память глубоко вросла в землю, связывая это место с вещами столь давними, что даже вице-король не решался о них помыслить. Звезда находилась где-то там. Прежде Гвина не интересовало, является ли она в действительности утраченным когда-то магическим артефактом, но теперь данный вопрос занимал его в первую очередь. А как же иначе — это было важно для Нее.

   Разум все глубже проникал в клубящуюся мощь души стола. Рик фаур содрогнулся и снова замер. Вице-король увидел гарнизон Луугут-Йора, ощутил во рту отчетливый привкус их страха. Людей преследовали, однако часть солдат оставалась в живых. Гвин поймал себя на искушении протянуть руку и раздавить уцелевших. Он даже позволил себе провести ладонью над столешницей, задержав ее над одинокой фигуркой. Вице-король неспешно стиснул кулак. Ничего особенного не произошло. Чувствуя себя ужасно глупо, Гвин отвел руку, но тут рядом с солдатом шевельнулась какая-то тень. Резкий укол ледяного жала — и тело бойца исчезло. Вытаращив глаза, вице-король свел ладони месте, окружив ими деревню и крепость над ней.

    «Ты начинаешь понимать. Исполняй Ее волю! Утоляй его голод».

   Голос отдался эхом в голове. Гвин улыбнулся. Он сумел не вздрогнуть.

   Тени, тени заскользили над равниной, смыкаясь вокруг Луугут-Йора. Крики боли понеслись к небу, души гасли одна за другой, захлебнувшись черными воплями. Вице-король уперся в стол обеими руками, поглощая холод и ужас. Ему было хорошо.

   Далеко внизу, в ухоженных дворцовых садах, садовница выронила ножницы и уставилась на куст, который подстригала. Его листья на глазах съеживались, чернели и осыпались на землю. Осенив себя оберегающим жестом, женщина помчалась прочь. А если бы она решилась оглянуться на дворец, то увидела бы разрастающееся пятно черного инея на каменной стене вокруг окна с закрытыми ставнями.

   Темнело. Тени удлинялись, накрывая все вокруг удушливым плащом тьмы. Небо сделалось свинцовым, тучи грозили обрушиться очередным потопом. От пропитавшей воздух влаги казалось, будто дышишь через мокрую тряпку. Со всех сторон раздавались звуки, не имеющие видимого источника. Они делались все громче и, скорее всего, ничего хорошего не сулили. Звуки не походили ни на стрекотание фаэраугов, ни на завывания рекк, однако по мере убывания света все сильнее казалось, будто из мрака на тебя вот-вот набросится нечто совершенно жуткое.