То, что делает нас людьми (СИ)

Престон ещё какое-то время сидел в тишине, делая какие-то выводы про себя. О чём он думал? Макс не мог залезть к нему в голову; он также не решался делать никаких предположений, потому что уследить за ходом мыслей этого парня было просто нереально. Но Макс искренне надеялся, что следующая идея Престона не будет содержать в себе никаких прыжков с крыш.

Возможно, он думал о том, что в квартире ещё полно обоев. Возможно, думал о том, что… да о чём он ещё мог думать?

Мысли Макса до сих пор не покидали лагерь. Мысли Макса были полны Дэвидом. И даже сейчас, пытаясь думать о настоящем, Макс непременно возвращался к прошлому, к тому самому разговору, смакуя все те моменты, когда он мог сказать всего несколько слов – других слов – и повернуть весь ход этой истории.

Но ведь прошлое уже не изменить, да?.. А вот на будущее повлиять было можно.

Эту мысль, наверное, стоило бы донести до Престона, если бы Макс мог сам её осознать.

Будущее – это приезд Дэвида. Будущее – это отпуск Гвен. Будущее – это постановка Пьесы. Будущее – это завтра. Будущее – это сейчас.

И если перестать зацикливаться на прошлом…

Но ведь нельзя просто забить на него? Престон писал пьесу потому, что хотел разобраться в себе через призму прошлого. Но эксперимент был неудачен. Он провалился. Он не выявил свой эгоизм, пока тот не убил его бабушку. Так значит, может, стоит забыть о прошлом совсем?

Это было сложнее тригонометрии.

— Завтра похороны, — слегка отрешённо сообщил Престон.

— Здорово, — не особо слушая его, отозвался Макс.

— Я не хочу идти туда один, — продолжал Престон.

— Не иди.

— Нет, в смысле… ты бы не мог пойти со мной?

Макс даже головы не повернул. Какая-то его часть задалась вопросом о рациональности этого действия, но другая уже настолько привыкла к необдуманным решениям, что он просто не придал первой значения. Почему бы ему не согласиться?

Ведь, в конце концов, он уже ввязался в это приключение, и было бы нечестно бросать его на полпути.

========== Зачем солнцу солнцезащитные очки? ==========

На кедах Макса осталась штукатурка. Небольшой слой, к счастью. На самом деле, это даже не было особо заметно. Но, тем не менее, это было вторым аргументом в пользу поиска по всей квартире чёрных кроссовок. На похороны ведь ходят в чёрном.

На самом деле, на похороны ходят в костюмах. Это же торжественное мероприятие? Однако Макс не был уверен, что у него найдётся хоть какой-либо приличный пиджак и уж тем более строгие штаны. Одолжить их из шкафа Дэвида не было возможности – все его костюмы не подходили Максу по размеру. Был ещё вариант с костюмами Гвен, но они были женского покроя, и смотрелись бы на нём просто нелепо. Да и к тому же, они тоже были велики ему.

— Ты куда подорвался в такую рань? — поинтересовалась Гвен, подавляя зевок. Она уже была в полном офисном облачении, готовая идти в бой.

— Да никуда, — пожал плечами Макс.

— Сейчас семь утра, лето, — она скептически выгнула брови. — Ты в это время обычно спишь.

— Ну… у меня есть одно дело, — Макс неоднозначно повёл плечами. Ему совершенно не хотелось говорить ей, куда он идёт. Не то чтобы он стеснялся, просто это казалось слишком личным. Он до конца не был уверен в своём решении пойти на похороны. Тем более чужие. Тем более с Престоном.

— И? — подтолкнула его Гвен, уставшая от подзатянувшейся паузы. — Какое?

— Не важно. Ну, пока не важно, — Он был уверен, что рассказать потом о том, что было, будет легче, чем говорить о том, что будет. Правда, эта схема не всегда работает. Всё же с Дэвидом не прокатило. Но похороны ведь не вечеринка. — Важно то, что это поможет мне помириться с Дэвидом.

— А разве вы не помирились? — Гвен наклонилась и подцепила пальцем заднюю часть туфли, пытаясь влезть в неё.

— Относительно. Не забивай этим голову, — посоветовал Макс, поворачиваясь в сторону своей комнаты. Чтобы успеть, он должен был выйти через полчаса, однако на данный момент он успел только побывать в душе.

— Хорошо, — слегка ошарашенно ответила Гвен и махнула ему рукой. — Бывай.

И ушла на работу.

В целом, это было к лучшему.

Макс, какое-то время изучив взглядом дверь, вернулся к своему занятию: поиску подходящего облачения.

Искать что-либо строгое в его гардеробе было бесполезно. В его жизни было слишком много хаоса и слишком мало разнообразной одежды. Да и одежды в принципе. Пришлось покопаться, чтобы обнаружить хотя бы чёрные джинсы.

Макс напомнил себе купить новую кофту; старая теперь обитала в доме Престона и служила уже знатно потрёпанной постелью для Дарьи.

Откинув в сторону джинсы, в которых они совершали акт вандализма по отношению к старинным обоям, Макс услышал краем уха слабый стук. Несколько секунд он стоял в ступоре, а затем вынул из кармана кусочек обоев. Видимо, он засунул его в карман, когда по инерции запустил туда руки, сидя на крыше. Эта дурацкая привычка никак не желала покидать его. Хотя, была ли она дурацкой?