То, что нас объединяет

Выходные в Париже, которыми они побаловали себя на первую годовщину свадьбы. Сара в зеленом берете стоит на ступеньках собора Нотр-Дам, сидит на стуле на Монмартре. Уличный художник набросал тогда ее портрет, но они забыли его в гостинице.

Вечеринка в честь ее тридцатилетия. Отец и Кристина сидят перед тортом, в руках у них бокалы с вином. Кристина беременна вторым, а двухлетний Эйдан примостился на коленях у дедушки.

Нил в шортах и футболке на каком-то пляже – Уэксфорд? Корк? Через плечо перекинут голубой джемпер, который связала ему Сара. Волосы намокли от воды, торчат в разные стороны.

Марта, первые месяцы жизни которой уместились в два альбома. На руках у Сары, на руках у Нила. На руках у прочих родственников. То немыслимо счастливое время, когда в семье их появился, наконец-то, долгожданный ребенок.

И снова счастливые времена, когда Сара забеременела Стивеном. Нил заботливо придерживает Сару за плечи на главной улице Нейса – они поехали туда за сумкой, которую Сара собиралась взять с собой в больницу (до родов оставалось около месяца).

Здесь не было фотографий с той шумной вечеринки, которой отметили ее сорокалетие. Их сожгли еще до того, как они успели попасть в альбом. Сожгли вместе с другими снимками Норин. Сара и Кристина сделали это недели через две после ухода Нила, когда Сара все еще была вне себя от горя.

В пять, когда приехали мальчики и Кристина, ей с трудом удалось вытащить себя из прошлого. Поставив на плиту чайник, Сара достала свежее печенье, которое они с детьми испекли утром для гостей.

– Ты как, в порядке? – голос Кристины прорвался сквозь мальчишескую болтовню.

– Немножко не в настроении. Разглядывала старые снимки.

Кристина ободряюще сжала ее руку.

– У тебя осталось немало радостных воспоминаний, связанных с детьми. И это не последние счастливые моменты в твоей жизни.

В шесть часов, когда они с Кристиной сидели у дома на скамейке, а мальчишки гоняли в саду мяч, раздался звонок в дверь.

– Я открою, – Кристина быстро встала с места.

Сара взглянула на нее с признательностью – ей по-прежнему не хотелось встречаться с Нилом лицом к лицу. Пусть лучше сестра запустит детишек домой.

Детям, естественно, хотелось чаще видеться с отцом, и Саре пришлось идти на новые уступки. Она разрешила им раз в две недели оставаться у Нила на ночь, хоть ее и терзала мысль, что дети будут ночевать в том доме.

– Как ты объяснишь им, что живешь теперь с той женщиной? – Сара все еще не желала произносить имя Норин.

– Просто скажу, что поселился тут на время, – ответил Нил. – Вряд ли возникнут проблемы, ведь они хорошо знакомы.

Сердце у Сары сжалось: Марта и Стивен были в том возрасте, когда им ничего не стоило поверить в эту ложь. Но что будет, когда они немного подрастут?

С этим она разберется, когда подойдет время. Пока же в ее жизни назревала новая проблема, мысль о которой доставляла ей мало радости.

Без Нила и Норин она лишилась постоянного доступа к машине. Автобусы мимо их дома тоже не ходили, так что отцу Сары приходилось каждое утро вставать пораньше, чтобы отвезти Марту в школу. От дома Сары до школы было всего две мили, а вот отец ежедневно проезжал все пятнадцать.

– Ничего страшного, – говорил он Саре, когда та заводила об этом речь. – Должен же я чем-нибудь заниматься.

И все же такое положение дел не могло тянуться до бесконечности. Это было нечестно по отношению к отцу.

Придется самой садиться за руль, хоть мысль об этом приводила Сару в содрогание. Как только потеплеет, она найдет подходящую автошколу и приступит к урокам. А дальше видно будет. Остается надеяться, что с таким водителем, как она, обойдется без жертв.

Положив трубку, Сара вернулась в кухню, где ее встретил аромат пекущихся булочек. Стоя на пороге, она наблюдала, как Марта листает кулинарную книгу, а Стивен возится с железной дорогой.

Ей вспомнились годы, когда она живо представляла себе подобную сцену. И вот мечты ее осуществились, но теперь уже Сара смотрела на все другими глазами.

Впрочем, ей есть за что благодарить жизнь. У нее двое здоровых ребятишек и любимая работа. Еще она всегда может рассчитывать на поддержку близких. Нужно ценить эти блага и не оглядываться назад. Если в какой-то момент на нее и накатит чувство одиночества… что ж, к этому она будет готова.

Хелен

– Очень мило, – сказала Хелен, нервно оглядываясь по сторонам.

На самом деле это было просто чудовищно. Серебристые трубы, будто выставленные напоказ, тянулись вдоль оранжевых стен, которые завершались крохотной кухней неопределенно-горчичного цвета. Над раковиной – маленькое окно, и над ним жалюзи зеленого оттенка. Кухонька отделена от остальной комнаты стойкой темно-коричневого цвета. Словом, полный набор красок, сочетание которых не радует, а нагоняет тоску.

Ни кухонного стола, ни стульев – есть можно лишь у стойки или на диване, покрытом ярко-фиолетовым пледом (на фоне оранжевых стен он выглядит настоящим монстром).