Точка бифуркации

Его реакция меня несколько разочаровала. Сначала Профессор немного напрягся, но вида не подал. А потом, как мальчишка, увлекшись осмотром, совсем забыл обо всем. В его искренности у меня не возникло и тени сомнения. Он никогда не умел лицемерить и притворяться. У большинства моих знакомых, которым я хвастался, зависть корежила лицо. Они пытались прикрывать ее то критикой машины, то напускным равнодушием, и это меня сильно забавляло, но у Профессора, как мне показалось, зависть если и была, то чуть-чуть, которую он тут же затолкал куда-то.

– Да, мне такую не купить, а может и за всю жизнь не получится накопить столько денег. – Профессор озадаченно почесал в затылке.  – Мы пока вообще никакой себе не можем позволить, а уж такую.., – он смотрел на нее с восхищением. – Поздравляю, хорошее приобретение. Не гоняй только сильно, а то с такой мощью можно так разбиться, что потом костей не соберешь.

– Не разобьюсь. А вот ты, если будешь свои дурацкие книжки писать, то точно не купишь такую никогда. “Делом надо заниматься, дорогой мой, делом”, – процитировал я одного героя из моего любимого фильма.

– Не то это дело, Тема, не то. Никогда в жизни такими “делами” заниматься не буду и тебе не надо.

– Ты что, хочешь сказать, что я бандит какой-то? Я ничего, подпадающего по УК не делаю. Вот вы все, нихрена не понимаете, а лезете обвинять, блин, – я смачно плюнул чуть в сторону от Профессора.

– Да, нет, я же правда не знаю, но как-то мне это кажется не совсем законным, подделка документов…, – Профессор виновато развел руками.

– А что лучше на шее у жены сидеть, да какие-то истории выдумывать?

Я смотрел на него презрительно. Поняв, что переборщил, я примирительно протянул ему пачку сигарет. Мы опять закурили.  Кошка, вылизалась и теперь лежала на спине, широко раскинув лапы. Прищурившись, она внимательно наблюдала за нами. Профессор начал  неумело оправдываться. Он смотрел на машину, потом на меня, на кошку, как бы призывая ее по-соседски в свидетели.

– Я работаю, много работаю, просто пока все что я делаю сырое, а значит никому не нужное. Никто не ест тесто вместо хлеба. Но я иду по пути совершенствования.

– И когда ты придешь?

– По этой дороге невозможно куда-то прийти насовсем, весь смысл в процессе.

– Ну, хорошо, а деньги-то ты скоро будешь за это получать, или в этом процессе они тоже не предусмотрены?

– Не знаю, – просто пожал он плечами, – надеюсь что скоро. Нам тоже деньги нужны. Скоро сыночку с квартирой надо будет помогать. Да мало ли…

Мы еще немного постояли, выкурили еще по одной. Кошка, устав валяться, скрылась в подвале. Я сел в машину, завел мотор и в предчувствии удовольствия от драйва нажал на “газ”. Двигатель бесподобно взревел, и машина рванула с места в карьер. Я высунул руку в окошко и помахал на прощание. В зеркале заднего вида еще несколько секунд маячил смотрящий мне в след, немного сгорбленный Профессор.

Встреча последняя

– Ты где?

– На даче сижу, дописываю книгу.

– Отлично! Я сейчас в районе Сосново, скажи адрес, заеду.

– Это далеко, на полпути в Выборг.

– Ничего, меня это не пугает, – немного помолчав, я добавил: – Так и знал, что ты где-нибудь в этом районе окопаешься.

Профессор назвал адрес.

– Нормально, у меня родительская дача недалеко. Через час заеду.

Неделю до того шли сильные дожди. Во вторник, как только перестал капать с неба противный мелкий дождик, я поехал за грибами. В районе Сосново, где уже в течение почти сорока лет на шести сотках суровой карельской земли боролась за жизнь разнообразная садовая растительность, любовно посаженная моими родителями, мне были знакомы все грибные места. Походив по лесу, где прошло всё моё детство, я погрузился в воспоминания и мне захотелось поговорить с каким-нибудь давним знакомым, с тем, кто жил в моём прошлом, и встретившись с которым сейчас, я бы мог подтвердить реальность вороха воспоминаний. Положив полную корзинку ярко-оранжевых лисичек в багажник своего старенького “рено”, я набрал номер Профессора, с которым не виделся уже года четыре. Вообще инициатором наших встреч всегда выступал я, так как Профессор, по-моему, не нуждался в общении вовсе. Хотя иногда я слышал от него вольный пересказ то об одних посиделках с нашими одноклассниками, то о других, но проходили они не по его инициативе.

Очередная пауза во встречах затянулась оттого, что со мной три года назад случилась неприятная вещь.