Точка Немо

Грателли привел Эмму и Ди в контейнер, находившийся прямо под трибуной. Здесь им предстояло дождаться вечера. На столе стояли бутылки вина — целых восемь штук, на настоящей фарфоровой тарелке лежали кусочки консервированного ананаса, стояли банки с супами и рыбными консервами, банка с горошком, графин с водой, хлебцы из водорослей, вяленые томаты — видимо, с «Линкольна». Девушек оставили одних. Ди пить вино не стала, а Эмма молча откупорила бутылку и садила прямо из горла, даже не перекусив. Эмма быстро опьянела и из нее полилось все, о чем она молчала в последние дни, что держала в себе — как погибла малышка Мими, как у Джеральда поехала крыша, как ее грабили соседки-мусорщицы, а Джеральду было плевать, как она работала, давилась водорослями, как нашла подработку для Джеральда и как он, наконец, покончил с собой, и ей не дали с ним увидеться — точно, как с Мими.

— Хочешь сбежать с острова? — спросила Ди.

Эмма не слышала о плане Орландо, а если и слышала тогда, на футболе, то совершенно не восприняла. Эмма загорелась побегом, но ровно потому, что считала свою жизнь конченой. Побег в ее понимании был верным способом из нее уйти.

Тут в контейнер вошли несколько женщин, как на подбор — рыхлые, неаккуратные, с короткими колючими волосами, в одежде, по которой легко было угадать клан ремесленников — они обычно одевались разнообразно — можно было встретить сочетание настоящей тканевой одежды, или кофты из валяных волос, и пластиковые элементы. Женщины оказались чем-то вроде бригады костюмеров — они принесли с собой белые платья, украшения, туфли — все это в количестве гораздо большем, чем требовалось. Невест ожидала примерка. Одно из платьев оказалось настоящим, свадебным, и оно подошло Ди. «Будет королевой бала», — назначила ее одна из костюмерш. Позже в контейнер привели трех девушек, по всему виду местных, из разных кланов, но одного возраста — шестнадцати лет от роду. Именно после шестнадцатилетия на острове выдавали замуж. Отказаться было невозможно, то есть теоретически, конечно, возможно, но лишь если девушка пожелает начать свою взрослую жизни сразу с борделя и там же ее окончить. Таких энтузиасток, естественно, не находилось. Звали девочек Роза, Ханна и Шанти. Девочки были в восторге, ожидали от своей свадьбы какого-то чуда, безумного счастья, новых возможностей — и Роза с Ханной, двоюродные сестры, щебетали о вечере, пока Эмма и Ди за ширмой примеряли и подгоняли платья. Шанти вела себя скромнее, села в уголок и молчала. Роза с Ханной попробовали вино — впервые в жизни, и Ханна выплюнула его, а Роза, утверждая, что надо просто перетерпеть, потом будет весело, выпила бокал почти залпом.

— Оооо, как ты так умудрилась? — спросила Ханна.

— Я еще могу! — хорохорилась Роза и долила в стакан остаток бутылки.

Шанти же рассматривала штопор:

— Как это открывается?

Загадка увлекла всех троих, и они прикладывали штопор так и эдак, попытались вогнать его в пробку одним движением, но никто так и не догадался, как же эта хитроумная штуковина действует.

— Брось! Все равно непонятно, — расстроилась Роза, которая уже допила свой второй стакан.

— Вот бы мне мужа, который все это умеет… и у которого будет возможность так меня кормить! — размечталась Ханна.

— Ты же из клана врачей, у вас и так все хорошо! — заметила Шанти.

— Ну и что? Я бы пошла за военного, но у них все крутые женаты, — заявила Ханна.

— Тебе же придется поменять клан, — урезонивала Шанти.

— И чего? А ты что, боишься менять клан? — спросила Ханна.

— Я… да, я бы осталась в своем, — ответила Шанти, которая принадлежала к аграриям.

— Я тоже бы не меняла. Пошла бы за ремесленника, и пусть отец с ним работает. Мне наш клан нравится, — вступила в диалог Роза.

Из-за ширмы, которая представляла собой тонкий пластик, свисающий с металлической направляющей, вышли Ди — и следом за ней Эмма. Девушки поздоровались. Ди не смогла удержаться и спросила, чему так радуются Ханна и Роза.

— Сразу видно, что ты тут недавно. У нас нет никаких праздников — и выйти замуж — единственная возможность потанцевать, надеть платье, как на тебе, выпить, — развернулась Роза, как бы упрекая Ди за то, что она новичок.

— А как же дни рождения? Рождество?

— У нас такого нет. Выходишь замуж — и работай, и всё.

Ди не нашлась, что сказать; зато у Ханны и Розы была тысяча вопросов, которыми они принялись ее забрасывать — но костюмерши отвлекли девушек и увели их на примерку.