Точки. Современный рассказ

Макс стоял у прозрачной стены и с высоты офиса растерянно созерцал мертвый Нью-Йорк у себя под ногами. Там, внизу, маленькие, словно игрушечные, машинки выстроились аккуратными рядами и терпеливо чего-то ждали, безмолвные и безжизненные. Вот детская коляска посреди тротуара, в двух шагах от нее велосипед. А это, нет, не сломанная каминная спичка, – это оброненная кем-то трость. Солнечный лучик выглянул из-за туч, нырнул на самое дно улицы и, отразившись от золотого набалдашника теперь уже никому не нужной трости, рванулся вверх к небу – домой, искрясь, преломляясь и множась в витринах дорогих магазинов и холодных стеклах офисов.

Макс чихнул. В комнате пахло недавно пролитым кофе, и все еще витал тонкий сладкий запах цветущей акации, – аромат дорогих духов, который так шел точеной брюнетке Линде. Было удручающе тихо. Макс слышал гул собственной крови, глухие толчки сердца и по ту сторону телефонной трубки нервное дыханье Васьки – друга детства, партнера по бизнесу и заклятого врага, но единственного доступного и близкого ему в данный момент человека.

– Вася, а может, президенту в Белый дом позвонить? – решительно выдохнул Макс.

– Ха! Наш-то на месте! Я звонил полчаса назад. Он в Кремле застрял, над документами работал. Теперь на грани истерики. Представляешь, каково ему: столько прихлебателей вертелось вокруг, и вдруг, бац, и никого! Большинство из них живы. Но кто где: министр обороны вчера выехал на ученья, там и застрял на пару с главой МЧС. Вокруг танки, бронетехника, самолеты. Все цело-целехонько, а живой силы ноль! Премьер на горном склоне в Сочи … Что ты говоришь?

– Вася, а ведь нигде ничего не взрывается и не горит. Чуешь? Они прежде все выключат и только потом уходят. Я услышал – уборщица коридор пылесосит. Выскочил к ней. Она, зараза, обернулась на мой голос, пылесос выключила, посмотрела на меня глазами трехлетнего ребенка и растворилась.

– Да что твой пылесос. Они отключают электростанции и прокатные станы, – все отключают. Жена звонила. Говорит, что уже нет воды, газа, электричества. В Москве час назад отключили, а на даче так с вечера нет, свечи жгу, камин затопил. Лето, вроде, а озноб бьет…

– Вася, а может, это конец света? Двадцать первого декабря обещали, а нынче ведь только июнь…

С Макса сошел весь его барский лоск и блеск, голос насмерть перепуганного мальчишки из глубинного русского городка, голос товарища его детских игр слышал теперь Вася.

Вася… Васька без имени и отчества и даже без фамилии. Забыл! Просто Васька – один из хозяев мира! Хозяев всего и всех: нефтянок, газопроводов, дворцов и заводов, газет и пароходов. Что для него фамилия? Зачем она ему? Он – суть всего! Кормилец! Поилец! Благодетель! Тысячи, миллионы бессловесных рабов подносили еду, убирали отходы, строили заводы. Рати рабов. И вдруг пропали. Осталась только горстка товарищей… ну, какие они друзья – хищники! Что делать сотне одиноких львов, когда вся остальная живность исчезнет?..

– Вась, Вась, – хныкал из Нью-Йорка Максим, – страшно. Жутко. А вдруг и мы исчезнем?!

Безумный смех стал ему ответом.

– Знаешь, что мне моя Маринка сказала? «Вы не исчезнете. Этот мир теперь принадлежит вам! Весь! Такой, каким вы его сделали!»

Наталья Иванова

Родилась в г. Октябрьском Республики Башкортостан. Лауреат башкирского республиканского фестиваля поэзии «Родники вдохновения». Автор поэтической книги «Имя ласточки горной». Студентка Литературного института им. А. М. Горького (семинар поэзии Г. Н. Красникова).

В огороде