Только не Айви Покет!

Это замечание показалось мне несколько странным, ведь на самом деле в комнате было прохладно. Но я послушно отправилась к застеклённым дверям на террасу и попыталась их открыть. Сражаясь с задвижками, я даже не услышала, как стакан упал на пол. Но обернувшись, увидела, что леди Элизабет безвольно распласталась на кушетке будто вытащенная на берег медуза, а стакан лежит на полу.

Я бросилась к ней и упала на колени возле её ложа. Тут-то я и заметила, что лицо старой леди раздувается прямо на глазах — будто сморщенный воздушный шарик наполняют воздухом. Язык у неё во рту так распух, что кончик высунулся наружу, придав ей некоторое сходство с умирающим от жажды верблюдом. Её глаза были закрыты.

Леди Элизабет стонала. Кожа её была горячей, как чайник.

Тут в комнату вошла леди Амелия. Я догадалась об этом, услышав, как она вскрикнула у меня за спиной при виде леди Элизабет, которая к этому времени так распухла, что стала смахивать уже не на верблюда, а на тюленя.

— О боже, что случилось?! — спросила леди Амелия, отправив служанку за доктором.

Я объяснила, что ещё минуту назад леди Элизабет была совершенно здорова и радостно попивала ледяной чай. Услышав это, леди Амелия нахмурилась и спросила:

— Что было в чае, Айви?

— Ничего особенного дорогая, — отвечала я. — Всего лишь лёд, чай и несколько капель ванильной эссенции.

Леди Амелия вздохнула с облегчением.

— Ну и сок лайма, — добавила я.

Она ахнула:

— У леди Элизабет аллергия на лайм! Ох, Айви…

Надо же, как неудачно вышло.

Пока не пришел врач, мы прикладывали к чудовищному созданию, в которое превратилась леди Элизабет Баттерфилд, холодные компрессы. Доктора Лонгфеллоу не оказалось дома, поэтому вместо него прибыл доктор Грейс из соседней деревни. Осмотрев больную, он открыл свой саквояж и достал различные орудия пытки. Посчитал пульс и всё такое. После чего объявил, что это обычная аллергическая реакция. Через несколько часов всё пройдёт само. Шестеро лакеев отнесли леди Элизабет наверх в её комнату, чтобы она могла отдохнуть и сдуться до начала бала.

Я ужасно расстроилась. Леди Амелия уверяла, что я не виновата. И она была права. Я-то знала, на ком лежит вина. На герцогине Тринити! Но с ней придётся разобраться потом. А теперь мне надо было спешить обратно к мистеру Бэнксу. Он так настойчиво повторял, что у него мало времени, и, разумеется, я не хотела заставлять его ждать. Ведь я наделена просто фантастическим чувством такта.

— Я нигде не могу найти Ребекку! — крикнула Матильда, когда мы с леди Амелией вошли в большой зал. — Только она может уложить мне волосы так, как я хочу. — Она обвела зал взглядом голодного льва. — Уверена, она прячется от меня. Вот найду — и так ущипну её, что кровь пойдёт!

— Не делай этого, дорогуша, — посоветовала я. — Иначе я подвешу тебя на крюке для кастрюль и отдубашу морковкой. Поверь мне, после этого у тебя будет не самый праздничный вид.

Вредная девица злобно уставилась на меня. Без сомнения, она хотела вцепиться ногтями мне в лицо. Или, по меньшей мере, выцарапать глаз.

— Почему ты всё ещё здесь, Покет?! — прошипела она. — Сегодня мой день рождения, так что отдай бриллиант и проваливай!

— Никогда! — выпалила я.

На самом деле я не то хотела сказать. Я имела в виду, что не отдам камень прямо сейчас, что отдам его только вечером. Но вместо этого я вдруг повела себя так, будто алмаз принадлежит мне. Мне одной. И я никогда не расстанусь с ним. А если и расстанусь, то не раньше, чем он откроет мне другие видения. О девочке в снегу. И женщине в жёлтом капоре. Я должна узнать, чем кончилась моя история.

— Что ты сказала?! — рявкнула Матильда.

Я кокетливо кашлянула (благо у меня все задатки прирождённой гейши) и сказала:

— Ты получишь ожерелье на балу. Такова была последняя воля герцогини Тринити.

— Чтоб тебя! — Матильда тряхнула волосами и, едва не толкнув меня, бросилась на поиски своей кузины.

Я никогда ещё не видела, чтобы в большом зале собиралось столько людей. Кажется, тут суетились все до единого слуги Баттерфилд-парка — начищали, обметали, расставляли цветы. Так что я рассудила, что самое время тихонько удалиться. Леди Амелия кудахтала над тортом, и я была уже почти в дверях, когда услышала, что к главному входу подъехал экипаж.

В зале раздались торопливые шаги. Потом голос. Голос молодого человека:

— Айви Покет? — Он умолк, чтобы перевести дыхание. — Есть тут девочка по имени Айви Покет?

Леди Амелия указала на меня, и я вернулась в зал. Молодого человека звали Фергюс Грин, он был посыльным доктора Лонгфеллоу.

— Вы Айви Покет?

— Да, это я. Что случилось?

Он нервно сглотнул:

— Вы знаете Горацио Бэнкса, поверенного из Лондона?

Я вздохнула с облегчением:

— Разумеется, знаю! Он как раз сейчас ждёт меня в библиотеке, глупенький.

Фергюс посмотрел на меня как-то странно. Будто я представилась королевой Англии. Потом проговорил, запинаясь:

— Произошел несчастный случай, мисс. Доктора Лонгфеллоу попросили приехать на место катастрофы.

Леди Амелия ахнула:

— Катастрофа?!