Только разум

Сначала убийство в своём собственном доме молодого рабочего Валерия Шутова, затем таинственное исчезновение Анастаса Одинцова. Вскоре после этого найдено тело сотрудницы Одинцова Светланы Удаловой. Всё это произошло в течение двух дней и, как связать между собой эти происшествия, неизвестно. Достоверно пока установлена связь между Одинцовым и Удаловой. Вероятно, между его исчезновением и покушением на Удалову тоже существует что-то общее. Но как факт обнаружения пистолета на квартире Одинцова связать с убийством Шутова и краденых вещей – с кражей в квартире заведующего хозторгом Воропаева? Это нужно было ещё установить и доказать.

А тут ещё ультранеобычное сообщение: совершён загадочный побег всех заключённых из одной из тюрем. Трудно сказать, имеют ли что-нибудь общее все эти события или нет, но на сегодняшнем экстренном совещании у полковника по поводу такого чрезвычайного происшествия особое внимание обращалось на возможность существования связывающей цепочки всех последних событий.

Иван Алексеевич зашёл в свой кабинет и долго стоял у окна, глядя на уличную суету. Заканчивался последний день старого года – года, который в общем был неплохим. Было много приятных, счастливых дней, встречались и тяжёлые будни. Каким будет следующий год? Трудно сказать. Начало его не предвещает ничего хорошего.

Гончаренко смотрел в окно и вспоминал вчерашнюю встречу с молодой женой Шутова. Она вела себя спокойно, не плакала, не кричала, но ответы её были бессвязными, неубедительными. Видно, она уже выплакалась за ночь полностью и сидела перед капитаном опустошенная, безучастная.

–Людмила Павловна, – обратился к ней Гончаренко, – я понимаю, Вам сейчас тяжело разговаривать со мной, но прошу Вас взять себя в руки, собраться и ответить на несколько моих вопросов. Этим Вы поможете скорее найти убийцу Вашего мужа, обезвредить его.

Люда бледная с уставшими, покрасневшими глазами продолжала, молча, сидеть, глядя в одну точку.

Гончаренко сел напротив неё и, как можно спокойнее, спросил:

–Скажите, Людмила Павловна, у вас было много друзей?

–Да.

–Кто они и откуда?

–Мы с Валериком работаем…, -и, запнувшись на слове, исправилась, – работали на одном заводе. Все друзья наши оттуда.

–Вы можете сейчас назвать самых близких из них? Кто бывал у вас и к кому вы ходили?

Помолчав минуту, Людмила начала перечислять лучших своих друзей.

–Это были ваши общие друзья или, может быть, кто-то из них был только другом Вашего мужа, или только Ваш?

–Все они были нашими друзьями.

–А враги или просто недоброжелатели были у вас, у Вашего мужа?

Людмила закрыла глаза и долго сидела, не произнося ни слова. Казалось, она не слышала вопроса Гончаренко и даже забыла о его присутствии. Он подошёл к ней, легко положил руку на плечо и повторил свой вопрос.

–Я прошу Вас вспомнить, не было ли у вас …врагов? Ссоры с кем-нибудь были у Вас, у Вашего мужа?

Она открыла глаза и, молча, отрицательно покачала головой.

–Может быть, Ваш муж о ком-нибудь из таких рассказывал?

–Нет, мы всегда были вместе и всё друг о друге знали. Только последнее время мы работали в разных сменах. Нужно было сидеть с малышкой. Она у нас часто болела, поэтому нам приходилось оставлять её дома. Валерик очень любил дочурку и сам предложил мне так работать. Он за ней так нежно ухаживал, ласкал её, – Людмила, вспоминая о дочке, оживилась, в глазах блеснули еле заметные огоньки, и она стала говорить чуть энергичнее, видно больше для себя, чем для капитана Гончаренко. А он сидел, молчал и не перебивал её – пусть выскажется. Может быть, отойдёт немного, да и в рассказе может что-нибудь важное проскользнуть.

–Когда я приходила с работы, – продолжала Людмила, – они встречали меня у порога, целовали…– она замолчала, и оживление вмиг её покинуло. Снова чёрная тень покрыла лицо.

–Как Вы считаете, кто мог совершить это…это нападение, – подбирая слова помягче, чтобы меньше тревожить рану, спросил Гончаренко.

–Не знаю. – Людмила отвечала на вопросы механически. Она опять потеряла способность думать, вспоминать, анализировать. Её сознание, её логическое мышление были полностью парализованы свалившимся на неё горем.

–Может быть, Вы вспомните что-нибудь из прошлого Вашей жизни? Кто-нибудь ухаживал за Вами? Любил до Вашей встречи с будущим мужем?

–Нет, серьёзного ничего не было, только так, детские увлечения.

–Может быть, кто-то был тайно влюблён в Вас? Без встреч?

–Не знаю, если такое было, то это тайна и для меня.

–Значит, Ваше замужество никому огорчений не доставляло? Вы были счастливы?

–Всё было хорошо.

–А у Вашего мужа были какие-нибудь связи до женитьбы?

–Не знаю.

–Он Вам ничего не рассказывал о себе?

–Я о нём всё знаю.

–Вот и расскажите мне об этом. Как он рос, с кем дружил?

–У него было трудное детство. Он рос с бабушкой. Его родители уехали от него, работали где-то далеко.

–Это я знаю. Расскажите мне о нём самом. Как он учился в школе? С кем дружил?

–Извините, я сейчас ничего не помню, может быть, потом, попозже я что-нибудь вспомню.