Толкования на русские народные сказки. Заветы древней мудрости

Нечего тут делать, пошел на пир сам старик со всей семьей.

Пришли, за столы дубовые садились. Пьют и едят, речи гуторят.

В конце пира стала царевна медом из своих рук гостей обносить. Обошла всех, подходит к Иванушке последнему. А на дураке-то платьишко худое, весь в саже, волосы дыбом, одна рука грязной тряпкой завязана… просто страсть.

– Зачем это у тебя, молодец, рука обвязана? – спрашивает царевна. – Развяжи-ка.

Развязал Иванушка руку, а на пальце царевнин перстень – так всех и осиял.

Взяла тогда царевна дурака за руку, подвела к отцу и говорит:

– Вот, батюшка, мой суженый.

Обмыли слуги Иванушку, причесали, одели в царское платье, и стал он таким молодцом, что отец и братья глядят – глазам своим не верят.

Скоро и свадьбу сыграли царевны с Иванушкой и сделали пир на весь мир. Я там был, мёд, пиво пил, по усам текло, а в рот не попало. (РНС, 59).

Сказочная притча о том, что первый в смирении становится первым в подвигах, а горделивые посрамляются. Главным в ней, как и в предыдущей, является «дурачок» – приверженец праотеческих верований. Ленивые и лживые старшие братья «спят» (дремлют разумом) и потому не замечают солнечного коня. У него «одна шерстинка золотая, другая – серебряная», «из ушей дым валит, из ноздрей пламя пышет». По ночам он прибегает пастись на тучные земные поля и набирается сил, чтобы от зари до зари возить по небу солнце. Это древнейшее поверье может быть отнесено к индоевропейской эпохе. Увидеть и поймать чудесного коня удаётся лишь младшему брату, невзрачному, скрывающему древнюю мудрость «Иванушке-дурачку». Конь соглашается служить ему лишь после того, как тот трижды воскликнет: «Сивка-Бурка, вещий каурка! Стань передо мной, как лист перед травой!». Непонятное заклинание обретает смысл, если искажённое слово «лист» заменить на «лес». Иванушка догадывается о небесном происхождении коня, который называет себя «вещим», и смиренно склоняется перед ним подобно траве перед лесом.

Искрящийся и будто огненный конь «каурый», «сиво-бурый» (красновато-дымчатый) – олицетворение священного костра, который некогда знаменовал собою храм небесного света, «земное солнце».[63] Кроме того «конь» олицетворял веру и силу духа: его нужно «стегать» (совершать духовные подвиги). Чтобы преобразиться в «удалого добра-молодца» (стяжать праведность), Иванушка должен влезть коню в правое ухо, а вылезть в левое, иначе говоря, – прыгнуть через костёр с юга на север (против движения восходящего солнца, вопреки потоку времени). Именно такое движение рукой «к чуду» впоследствии утвердилось в православном крестном знамении (в отличие от католического).

Когда Иванушка влезает коню в левое ухо, а вылезает из правого (словно прыгает через костёр «посолонь»), он вновь принимает прежний облик – попадает в земное время и прежнюю жизнь. Это древнейшее поверье соотносится с почитанием праславянами солнечного медведя, старшего собрата людей.[64] В сказке «Девушка и медведь». Бурый с искрящейся шерстью священный медведь, как впоследствии солнечный конь, предлагает девице совершить точно такое волшебное действие: «не бойся меня, влезь в правое мое ушко, вылезь в левое – у нас всего будет!». (Аф., 557). Текст притчи значительно отличается от иной записи в сборнике Афанасьева «Сивко-Бурко» (Аф., 179), где приведён её поздний, искажённый вариант: солнечная природа коня связывается с посещением Иваном-дураком могилы отца и загробным миром, отец является из-под земли, зовёт коня «богатырским посвистом» и говорит: «Вот тебе, сын мой, добрый конь». В сказке «Свинка золотая щетинка» Дурак влезает «Сивке-бурке» сначала в левое ухо, чтобы «напиться-наесться», затем в правое, и тогда преображается: становится «таким молодцом, что ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать». (Аф., 182).