Толстой (СИ)

«Детьми мы часто, бывало, забегали к Николаю на кухню и выпрашивали у него чего-нибудь: морковку, кусочек яблочка или пирожок. Поворчит, а все-таки даст. Особенно вкусны бывали его левашники. Эти левашники делались как пирожки, из раскатанного теста, и внутри них было варенье. Чтобы они не “садились”, Николай надувал их с уголка воздухом. Не через соломинку, а прямо так, губами. Это называлось “Les soupirs de Nicolas” («вздохи Николая»). Илья Толстой, «Мои воспоминания», 1913 год.

Дерево бедных

Вяз, на котором находился колокол, что созывал семью и гостей к обеду. Под деревом находилась скамья, где крестьяне, нищие, погорельцы и т. д. ждали Льва Николаевича

«Перед крыльцом до 1970 года росло знаменитое “дерево бедных” – старый вяз, под которым была скамейка, где обычно по утрам поджидали выхода Толстого самые разные посетители, чаще других – нищие, бродяги, богомольцы; отсюда и название дерева. Когда-то на суку этого вяза висел колокол, в который звонили, чтобы созвать всех к обеду и к чаю. Я застал уже то время, когда колокол почти целиком врос в дерево и никто в него уже не звонил.

Погибшее дерево законсервировали и перенесли в Красный сад, а вместо него посадили другой вяз, похожий по очертаниям на прежний». Илья Толстой, правнук писателя, в книге «Свет Ясной Поляны», 1986 год.

Для Прохора

Делать что-либо, чтобы произвести впечатление

В детстве меня учили играть на фортепьяно. Я был страшно ленив и всегда играл кое-как, лишь бы отбарабанить свой час и убежать. Вдруг как-то папа слышит, что раздаются из залы какие-то бравурные рулады, и не верит своим ушам, что это играет Илюша. Входит в комнату и видит, что это действительно играю я, а в окне плотник Прохор вставляет зимние рамы. Тогда только он понял, почему я так расстарался. Я играл “для Прохора”. И сколько раз потом этот “Прохор” играл большую роль в моей жизни, и отец упрекал меня им». Илья Толстой, «Мои воспоминания», 1913 год.

Жозя

Иосиф Константинович Дитерихс – брат Ольги Константиновны Толстой, жены Андрея Львовича Толстого. Корреспондент и последователь Л. Н. Толстого, офицер русской армии

«Спасибо вам, милый Жозя, за ваше дружеское письмо. Дай вам бог того лучшего счастия, которое бывает в женитьбе». Письмо Л. Н. Толстого к И. К. Дитерихсу, 1902 год.

Журжинька

Скорее всего, Евгения – сестра Валерии Владимировны Арсеньевой (Лев Толстой был в нее влюблен).

«Ваш друг Иван Иванович виноват, что книги опоздали 2-мя днями. В повестях Тургенева не читайте Жид и Петушков: барышням нельзя… Nicols Nickleby и La Foir aux vanites из английских. – Шмигаро и Журжиньке каждому по книжке». Письмо Арсеньевой от Льва Николаевича, 1856 год.

Зефироты

Шутливое прозвище жены Толстого Софьи Андреевны, ее сестры, Татьяны Андреевны Кузминской, и племянниц Вари и Лизы

Прозвание “Зефироты” произошло вот откуда: к нам иногда приезжала из монастыря старая монахиня, крестная мать Марии Николаевны, Мария Герасимовна, и любила рассказывать необыкновенные истории. И вот она раз говорит нам: “Прилетели какие-то не то птицы, не то дельфины, в газетах написано, и от них будут разные бедствия. Животные эти называются Зефиротами”. И вот Лев Николаевич раз смотрит на меня и сестру мою и говорит, шутя, конечно: “Жили, жили мы без вас, без тебя и Сони, с тетенькой и Натальей Петровной, а прилетели вы, как Зефироты, и весь дом поставили вверх дном”. А потом, когда приехали Варя с Лизой, он и их назвал Зефиротами и говорил, что прилетела новая пара их. Так и пошло это прозвище всем нам надолго. В письмах даже Лев Николаевич часто пишет: “Что Зефироты?” или “Целую Зефиротов”». Софья Толстая, «Мемуары», 1904–1916 годы.

Иван Михайлович

Прием на турнике

«… Толстой любил демонстрировать свой коронный номер – “Ивана Михайловича”. Так называлось тяжелое упражнение, суть которого состояла в том, чтобы повиснуть на руках на перекладине, просунув между ними ноги, и, приподнявшись кверху, сесть на перекладину. Пятидесятилетний Лев Николаевич делал это упражнение очень ловко, как молодой гимнаст». Н. Никитина, «Повседневная жизнь Льва Толстого в Ясной Поляне», 2007 год.

Комната под сводами («своды»)

Одна из комнат в имении Толстых в Ясной Поляне

Комнату так назвали из-за необычной конструкции потолков. В разные периоды ее использовали и как кладовую, и как детскую. Около 20 лет «своды» были рабочим кабинетом Льва Николаевича. В ней же Илья Репин в 1891 году писал с натуры картину «Толстой в яснополянском кабинете под сводами».