Толстушка в самолете

В нем есть что-то такое милое, как и в мире, который он придумывает себе.

– Так это вариант мотивационный речи твоего папы? – Я хихикаю. Звучит как-то странно.

– Мой папа – учитель физики. Он любит применять свои знания.

Мы собираем мусор и возвращаемся в лагерь. Прогулка назад намного приятнее, чем поход к водопаду, поскольку по большей части приходится спускаться.

Когда мы подходим в Можжевеловой хижине, Томми протягивает мне руку.

– Друзья? – спрашивает он.

– Друзья, – соглашаюсь я.

Я смотрю, как он идет к мальчишеской стороне лагеря. Позади него виднеются низкие заснеженные горы.

В хижине Пайпер еще не спит.

– Какой-то вожатый принес твою сумку. Не волнуйся. Я сказала, что ты в туалете. Думаю, юрист мистера Гетти сообщил ему, что, строго говоря, он не может лишать тебя еды.

Я пожимаю плечами и убираю сумку в угол рядом с койкой:

– Наверное, просто надену форму. То есть в чем проблема, так же?

Пайпер улыбается мне:

– У тебя там что-то есть, кроме красивой одежды?

Расстегнув сумку, достаю несколько журналов:

– Могу я заинтересовать тебя журналом Seventeen? Без него я не выхожу из дома.

«Сказочный водопад» – отстой.

Быть не одной – круто.

Худая 738-й день программы NutriNation, и еды нет

Люди Миллера стараются изо всех сил. Наверное, они переживают, как бы я не изобразила его каким-то антихристом.

Я еду в отель Refinery в шикарном лимузине. Водитель говорит мне брать из мини-бара все, что захочу. Повторяет это три раза.

Наконец он качает головой:

– Вы, красивые девушки, ничего не едите.

Правый глаз начинает дергаться.

– Думаете, когда Гарет Миллер едет в лимузине, он ест?

Оставшуюся часть поездки мы молчим.

Отель Refinery – роскошный дворец из белого мрамора и обшивки из клена. Судя по всему, только крутым шведам стоит селиться в такие номера. Пайпер ждет перед отелем, стоя под стеклянным навесом, и пытается сложить черный зонтик. Огромный плюс этой поездки в том, что я могу потусить с лучшей подругой.

– Ты добралась! – кричит она.

– Выглядишь здорово. – Я показываю на ее волосы: – Они стали темнее.

Пайпер кивает:

– Да, я пытаюсь косить под Данни Миноуг. И конечно же на мне оригинальное изделие от Куки Вонн.

Она показывает на свой наряд, словно она модель из телешоу. К платформам и джинсам она подобрала созданную мной толстовку. На ней придуманный мной узор из ретро-ракет, на которые меня вдохновила ракета TWA Moonliner. Я увидела ее в Диснейленде, когда ездила туда с бабушкой.

Пайпер – моя муза.

У Юбера де Живанши была Одри Хэпберн. Кельвина Кляйна десять лет вдохновляла Кейт Мосс.

У меня же есть Пайпер, храбрая, красивая и умная. Когда-нибудь, когда у меня появится собственный бренд, надеюсь, девушки вроде Пайпер будут стоять у касс магазинов, охапками покупая мои дизайнерские вещи.

Где-то на следующей год после поездки в «Сказочный водопад» Пайпер стала образцовым ребенком лагеря. Она словно бы жила, чтобы есть салатные роллы и читать журнал Runner’s World. Уверена, где-нибудь в Вайоминге мистер Гетти описался от радости при мысли, что теперь у него есть новое доказательство эффективности лагеря.

Пайпер сбросила 23 килограмма.

А потом…

Она перестала терять вес и в день потребляла не больше тысячи двухсот калорий. Пайпер так много тренировалась, что даже в школьном автобусе делала упражнения «подъем на носки». Мы созванивались по «Скайпу» дважды в неделю, и за эти шесть месяцев, если не ошибаюсь, она ни разу не улыбнулась.

Однажды во время видеочата Пайпер наклонилась ближе к экрану и сказала:

– У меня размер двадцать и так и останется. Я стала той, кому наплевать. Буду делать, что захочу, и стану счастливой.

Так она и сделала.

Мое внимание возвращается к парню, стоящему на тротуаре. Он хочет что-то сказать.

– Привет! Ты из…

Пайпер проводит меня через раздвижные стеклянные двери отеля, прежде чем тот успевает сказать: «Австралия». Мы обе закатываем глаза. Пайпер сталкивается с таким по сто раз в день.

– Так рада, что ты здесь, – говорю я. – У ребят в Колумбии получается учиться, когда ты рядом?

Она смеется, показывая ряд белых зубов, о которых позаботился ее папа-ортодонт.

– Жаль, что ты не здесь. Напомни, почему ты выбрала университет штата Аризоны.

– Потому что он бесплатный. А у меня нет денег, – говорю я.

Но Пайпер все это знает. В Университете Аризоны у меня полная стипендия. Знаю, она дает мне возможность повозмущаться по поводу мамы, но я и так уже потратила на это слишком много времени в самолете.

Поэтому я дразню ее:

– Напомни мне, почему ты занимаешься введением в право?

Пайпер убирает темные пряди с лица:

– Ты так произносишь «введение в право», словно это какие-то неприличные слова. Когда станешь великим дизайнером, тебе понадобится человек, который будет судиться со всеми теми идиотами, что попробуют подделать твои сумки. А тебе нужно поспешить и стать знаменитой, чтобы я смогла продать этот джемпер на eBay. Отплатить студенческий заем.