Том 1. Красная комната. Супружеские идиллии. Новеллы

Когда Текла проснулась, сидя на стуле, она увидела ночник, пузырьки, лимон и ложку, освещенные красноватым полусветом, но наверху на стене она ясно увидела два сердца в светло-голубом освещении. Ей почудилось, что пробили часы на колокольне, а с улицы до нее донесся звук метлы дворника по каменной мостовой; за окном чирикал воробей; доносились последние звуки зори с кораблей. Настало утро, и дневной свет вливался сквозь скважины ставней. Придя окончательно в себя, она вспоминает мать и тихо кладет руку на морщинистый лоб. Он еле тепел; она прикладывает левое ухо к груди, но ничего не слышит. Она берет карманное зеркало и подносит его ко рту больной — зеркало остается ясным. Она приподнимает ей слегка веки… Мать умерла!

После нескольких дней и ночей наступило ожидаемое; что было предсказано — совершилось; что должно было случиться — случилось. Приобреталась уверенность; прошли беспокойство, тревога, и наступила тишина.

Текла растворила ставни и вынула две чистых простыни, которые она гвоздями прикрепила к верху окон. Стало бело все в комнате, как при первом снеге, и все предметы как бы окутались туманом. Затем переоделась в свое черное платье, сняла золотые серьги. Каждый раз, проходя мимо зеркала, висевшего на стене, видела она свою черную фигуру на фоне белых простыней, и ей было жутко одной. Она отворила наружную дверь и почувствовала себя более уверенной, но ей надо было услыхать человеческий голос. Смерть оставила в ее жизни пустое место, и его надо было заполнить. Смерть чего-то ее лишила, и она хотела бы вернуть утерянное, но с некоторой выгодой: она хотела бы заботу превратить в радость и потерю — в небольшую для себя выгоду, чтобы смерть не была для нее злой.

Шесть часов утра, и новая привратница отворила свою дверь, собираясь на базар. Видя, что на противоположной стороне дверь отворена, она стучится в нее.

На пороге показывается Текла, бледная, одетая в черное.

— Господи Иисусе! Скончалась? — спросила старуха.

— Скончалась.

— Да будет воля Божья! — восклицает старуха и входит в комнату.

«Ты ведь рада получить место», — пронеслось в гибком воображении Теклы.

Затем приходят из гостиницы моряки, девицы из своей квартиры; ростовщик делает краткий обзор имущества. Все почтительны, все выражают такое сочувствие, которое она выслушивает как должное.

В семь часов приходит отец и протягивает Текле руку.

— Умерла? — спрашивает он.

Он подходит к кровати и прижимает веки, затем в раздумье смотрит на жену.

— Предстоят хлопоты, — говорит он наконец, — и это будет нам дорого стоить.

Как жестоко, думает Текла, немедленно говорит о тратах. Она не думает, что в эту минуту у отца была не только одна эта мысль, которую он высказал, а и другие, о которых отец не может дочери сказать, но которые он мог бы шепнуть своей жене! Нежные мысли без выражения, сердечное воспоминание без имени, такое сильное горе, которое понятно тому, кто все потерял. Если бы она могла на одно мгновение отрешиться от своих личных чувств, то могла бы понять, что было бы для нее, если бы она потеряла своего Роберта. Но близорукая к душе другого, она не сознает, что отец смотрит на свою потерю совсем при другом освещении.

Роберт приходит в восемь часов и, отпросившись из магазина, где служит, до десяти часов делает с Теклой необходимые покупки.

Они купили полосатой, белой с черным, материи, были у священника, у гробовщика, заказали рейнского вина и вина Мумма.

Три дня подряд принимает Текла посетителей в маленькой комнате, а затем двери отворяются настежь и с улицы стремится народ поглазеть на покойницу. Потом у ворот и на улице разбрасываются еловые ветки; звонят колокола церкви Святой Гертруды; приходит священник, приходят носильщики; шесть стражников, товарищей отца, подымают гроб и выносят его на черные дроги; толпа народа раздвигается, чтобы пропустить священника и Теклу, которые садятся в карету, мягко покачивающуюся на рессорах; шествие движется к кладбищу, а входная дверь темного дома с его темными воспоминаниями запирается; и девушка через смерть покидает мусорный ящик и крыс, пьяных матросов и ростовщика, детство и родительский дом и вступает в новую жизнь.

II

Молодая женщина сидит в собственной квартире на набережной, которую солнце всегда озаряет своим светом. Цвет ее лица стал значительно свежее. Обе небольшие комнатки и кухня блестят новой обстановкой и утварью, а она сама почувствовала себя королевой, когда служанка стала исполнять всю ее прежнюю домашнюю работу. Когда же по утрам она отправляется за покупками на базар и служанка несет за ней корзину для провизии, она сознает, что возвысилась, что стала особой и что достигла некоторой власти. А когда возвращается домой муж, довольный, благодарный, она чувствовала себя настолько безгранично счастливой, что нередко плакала.