Том 1. Лирические произведения

Приезжай
ко мне
во сне.

Покажись наверху, в окне.

Напиши письмо

на песчаном дне.

Позвони в прилив, —

может быть,
в отлив
дозвониться удастся мне
к трубке раковины
на дне?

Я прошу,

приезжай во сне
ко мне.

Откуда-то

Откуда-то
вытянула нити круглых букв,
намотала и бросила их на страницы.
Я закутался в кольцах слов,
я запутался в солнцах снов,
я иду
из кольца в кольцо
твоих букв
круглолицых.

Буквы

И эЛь,
и Ю,
и Бэ,
и эЛь,
и Ю.
И ель у дюн, и белый день в июнь.
Весенний ландыш,
осенний гриб,
река,
и белка на сосне,
и эЛь,
и Ю,
и Бэ,
и эЛь,
и Ю — во сне.
И твердые ноги лесных стволов,
и лоси пугливые,
и рога,
и скатерти снеговых стволов,
и лыжи,
и снежные берега —
все ты:
и придуманные цветы,
и утро, и сумерки —
все ты,
пустынная дюна,
юная ель,
и птичьи следы на морском песке,
и эЛь,
и Ю,
и Бэ,
и эЛь,
и Ю —
теряющиеся вдалеке.

Но я уйду

Но я уйду
за горизонт.

И ты уйдешь

за горизонт.

Но ты уйдешь за горизонт,

как день.

А я уйду за горизонт,

как тень,
когда уходит в дюны
день.

Твои рисунки

Твои рисунки,
неземные
твои холсты.
Они как ты.
На них — нигде не росшие цветы.
Их нет нигде,
лишь под твоей рукой,
вот тут —
на голубом холсте они растут.
И ты нигде.
Где океан?
Нигде.
Ни в тропиках, ни в Ботаническом саду
таких цветов, как эти,
не найду —
нигде на свете.
Но они растут
на синей нарисованной воде,
как ты и я —
вот рядом,
вот нигде!

Границы

Границы,
вы —
пустые пропасти, слепые бездны, рвы
отвесных замков.
А любви
нужны дороги, улицы, шоссе,
ворота, сквозь какие
могут все
пройти и встретиться.
И если не шоссе и не пути —
то, может быть, леса, поля, холмы,
чтоб спотыкались мы,
и все ж могли найтись и встретиться.
Но тут ограды.
Тут посты.

Стой, отвечай же:

где к тебе мосты
через пустые бездны, реки, рвы?
Что, разве недостаточно любви,
чтоб перед нею
подымались все
шлагбаумы, закрывшие шоссе?
Чтоб часовые козыряли ей,
как визе с государственным гербом,
где красной лентой
шар земной обвит…

О, будущий,

о, безграничный мир,
там надо б этой
встретиться любви!

И торопит меня

И торопит меня
реактивный гул.

Взмах кольца!

И — ни моря, ни смеха на берегу.

И размыты следы под слоями воды.

Два крыла распростерлись

на два конца.

Опускается занавес облаков

на прибрежное солнце,
на мир —
твоего лица.

Но, исчезая…

Но,
исчезая,
ты кричишь в окно:
— Пока! —
Автомобиль уже дрожит,
он жжет бензин, он ждет,
рынок — и вот шлагбаум упадет
ниц,
полосатый каторжник границ!
О ты, кричащая: «Пока!»,
ты понимаешь,
что «пока» — река
без перевоза,
пропасть без моста,
что нам уже закрыты все места
возможных встреч.

И никогда,

ни — вдруг,
не положить мне рук
на море, на песок, на дюны
твоих плеч.

ВАРИАЦИИ (1962–1964)

«Хоть умирай от жажды…»