Том 10. Истории периода династии Цин

Получив доклад, император Цяньлун немедленно отрядил войска в Тибет, чтобы заставить противника отступить. Неожиданно, эта битва оказалась тяжелой. Местность гуркхи была маленькой, численность населения также была маленькой, но с этими сильными и выносливыми воинами было невозможно тягаться — они вели бой не на жизнь, а на смерть. Не говоря уже о тибетских воинах, но даже Восьмизнаменные войска и монгольская армия не могли с ними справиться. Провинциальные чиновники Тибета испугались и частным образом пообещали гуркхи выкупить утраченные территории и не докладывали об этом вышестоящим органам. Однако гуркхи все еще думали о наследстве Панчен-ламы. Они вывели свои войска, а потом опять вернулись и направились прямо в монастырь Ташилунпо, чтобы захватить сокровища. Только что посвященному седьмому Панчен-ламе оставалось лишь искать убежища в Лхасе. Император Цяньлун опять стянул множество отборных воинов, и на этот раз армия гуркхи была разбита. Их преследовали вплоть до государства гуркхи, пока правитель гуркхи не попросил принять капитуляцию. Они вернули похищенные сокровища, и эта война так и закончилась. Император Цяньлун в Пекине принял посланника гуркхи и вторично пожаловал титул правителя, так две страны наладили отношения.

Впоследствии император Цяньлун раздумывал о том, что внутренние беспорядки в Тибете не прекращались, провинциальные чиновники самостоятельно принимали решения — эту болезнь можно было вылечить только сильнодействующим лекарством. Он прокрутил в своей голове все исторические события Тибета, словно это было спектаклем в театре, чтобы найти подходящее «лекарство». С тех пор как Тибет стал частью Китая во времена династии Юань, он начал все чаще контактировать со внутренними территориями страны, в особенности тибетцы сблизились с монголами, потому что все они исповедовали ламаизм. Ламаизм был тибетским буддизмом и разделялся на красную секту, белую секту, узорную секту, желтую секту и другие секты. В прежние времена влияние красной и белой сект было значительным, они обладали огромной властью в Тибете. Желтая секта также называлась гелугпа, основателем которой был Цонкапа. Он ушел от мира относительно поздно. Но впоследствии все больше и больше людей обращались в «желтую веру», а верующие даже отправлялись в иные края, чтобы проповедовать религию. В различных монастырях ламаизма существовал обычай реинкарнации тулку. Реинкарнацию в третьем поколении великого ученика Цонкапы Гендуна Дуба звали Сонам Гьяцо. Когда он отправился в Монголию проповедовать религию, он был с уважением признан монголами как «Далай-лама», он считался третьим поколением, предыдущие два поколения были посмертно почтены титулами. В 1587 году во время династии Мин Сонам Гьяцо был удостоен титула «Далай-ламы Дорджечана», а также был призван приехать в Пекин на аудиенцию к императору. Но на полпути он неожиданно заболел и умер.

Когда Далай-лама достиг пятого поколения, влияние желтой секты превысило влияние всех других сект. Для того, чтобы обрести реальную власть, пятый Далай-лама и настоятель монастыря Ташилунпо в Западном Тибете Лобсанг Чокьи Гьялцен договорились и отправили посланников, чтобы заручиться помощью монголов. В результате они пригласили лидера племени хошутов в Монголии западной Гоби Гуши-хана (собственное имя — Тюрю-Баирлху). Гуши-хан ввел войска в Тибет, схватил правителя Канпа-хана, который противостоял желтой секте, и убил его. Он также почитал Лобсанга Чокьи Гьялцена в качестве «Панчен-ламы», считающегося четвертым поколением, а первые три были почтены посмертными титулами. Таким образом Далай-лама и Панчен-лама[25] стали самыми главными основателями религии в Тибете, которые могли управлять и светскими делами. Пятый Далай-лама и четвертый Панчен-лама были так благодарны, что предложили Гуши-хану захватить верховную власть. А конкретные дела все же передавались в управление диба. Положение диба было ниже положения Далай-ламы, Панчен-ламы и Гуши-хана.

Хотя в то время у власти была династия Мин, но Гуши-хан был предусмотрительным, и он знал, что Цинская династия, которая в то время находилась за Великой стеной, рано или поздно возьмет верх. Он побудил пятого Далай-ламу и четвертого Панчен-ламу отправить посланника на северо-восток Китая и установить связи с Хуантайцзи. Через три года посланник прибыл в Шэнцзин, испытывал ли Хуантайцзи недовольство? Он лично выехал из города навстречу, и увидел, что в официальном письме его назвали «Великим императором», он чрезвычайно обрадовался и даровал Далай-ламе и Панчен-ламе множество драгоценностей из золота, серебра, агата и хрусталя. Посланник с улыбкой вернулся обратно.