Том 11 (XVI век, сочинения Ивана Грозного и Андрея Курбского)

А то, что ты просишь, ваша милость, чтобы я тебе написал и разъяснил, почему я называл Лютера псевдопророком, так уже много об этом толковал с вашей милостью во время разговоров и объяснял тебе, что он не только пренебрег всеми прежними святыми угодниками, но также не принимает и многие книги Ветхого Завета, и некоторые послания апостолов. Ваша милость об этом, вероятно, забыл или хочешь вытянуть из нас какое-либо писание, чтобы дать его потом пану Игнатию на поругание нашей Божьей церкви. Так этого ты от нас не добьешься, ибо мы, по завету Господа, воздержимся от того, чтобы давать святыню псам и метать чистый и светоносный, богоукрашенный бисер перед свиньями. Да и апостол к тому же завещает: после первого и второго наставления отстраняться от всякого еретика, зная, что он развращен окончательно. А ваша милость давно уже склонил ухо в одну сторону — к развращенным учениям — и усвоил их. А еще слышали мы от многих волынских панов, что ты во время торгов и на съездах, словно лопатами выхватывая божественные слова из Священного Писания, произносишь с шутками и насмешками, словно бесстыдный приживальщик, евангельские проповеди, а если сказать точнее — извергаешь ругательства на церковь живого Бога подобно многим иноверным в вашей стране, которые, как мы знаем, делают это за чарами, полными мальвазии. Но мы, господин мой, к такому не привыкли; и, как были обучены древним Священным Писанием и нашими живыми учителями — многострадальным Максимом и отцом Артемием, новым исповедником, — так и продолжаем со смиренномудрием и с кротостью, с большим прилежанием и охотой читать и понимать Священное Писание, не отлучаясь от великих древних церковных толковников и не внимая бреду еретиков. А будучи у воеводы, у князя в Корце, мы готовы были при многих свидетелях спокойно отвечать на вопросы вашей милости, потому что сначала ваша милость будто бы хотел нас слушать, словно желая чему-либо у нас поучиться. И когда ты задавал нам вопросы, мы выслушивали их молча, и поэтому ваша милость, предлагая вопросы, вскоре их расширил своими толкованиями и подкреплял их доводами иноверных. И длилось это больше часа, так что все удивлялись и не слушали твоего повествования. Но когда мы начали тебе отвечать, то ваша милость, хоть мы и очень недолго еще говорили, сразу же закричал: «О, как долга твоя болтовня! Ты, дескать, хочешь меня победить своим велеречием!» Тогда мы, видя, что это все происходит от гнева, а не от разума, оставили вашу милость в покое, о чем теперь просим и тебя. Так что, скачи, господин мой, по стремнинам, как сам хочешь! Ибо каждый человек имеет свою волю, а это значит, что если ты себе что-либо постановил, то трудно тебя от этого отговорить. А если бы ваша милость хотел говорить с нами для своей пользы, а не для того, чтобы нас испытать, то не таким образом следовало бы и задавать вопросы, и проявлять вашу волю, — если бы это делалось для духовной пользы и во имя спасения души.

А что касается богатых епископов и многостяжательных монахов, которым наши предки в свое время давали много средств, так это не для того, чтобы их тратить на еду и на скверное имущество, а для приюта и для помощи убогим, и на украшение церкви. А как они теперь ими распоряжаются — то пусть их судит Бог, а не я, ибо у меня и свое бремя грехов тяжелое, и о нем мне велено держать ответ перед праведным судьей. И не о них я хочу говорить, а об истинных, подобных апостолам, епископах и нестяжательных монахах, ведущих ангелоподобное житие, тех, которых Лютер смешал вместе с нынешними законопреступниками и подверг хулению, и чьи уставы отверг, так же как и ваша милость отверг этого блаженного, исполненного великой святости Дамаскина. Думаю, что ты ругаешь его книгу, не прочитав ее и не разбираясь в ней, а только зная о ней понаслышке от этого разбойника: ведь книга его не переведена на славянский, а если какая-нибудь часть и переведена, то так испорчена нерадивыми переписчиками, что в ней невозможно разобраться. А на греческом и на латинском она есть в полном виде. Да только думаю, что ни ваша милость, ни учитель ваш, пан Игнатий, не только греческого, но и латыни нисколько не знаете, а изощряетесь лишь в хулении да в ругани. Можете себе, выученные на этой польской тарабарщине, расставлять сети, не стыдясь слов боговидца пророка Исайи: «Горе почитающему свет тьмою, а тьму — светом, называющего сладкое горьким, а горькое сладким», и прочее, чего бы я от всей души вашей милости не пожелал. Если бы только могло так случиться, чтобы вы отворили свое ухо и в другую сторону, помня прежде всего о правоверии своих праотцев!

Писано в Ковеле, 1575-го года от рождества Иисуса Христа, сына Божьего, месяца марта 21 дня.

ПОСЛАНИЕ КНЯГИНЕ ЧАРТОРЫЙСКОЙ

Подготовка текста, перевод и комментарии А. А. Цехановича

ОРИГИНАЛ

ЛИСТЪ КНЯЗЯ АНДРЕЯ КУРБСКОГО ДА КНЯГИНИ ИОАНОВОЙ ЧЕРТОРЫЖСКИЕ