Том 14 (Конец XVI - начало XVII века, подступы к решительным переменам)

И оный, прежереченный, воистинну великий град, по своему действу противу техъ же сопостат нашихъ и враговъ, паче же рещи, противу самого того лютаго сопостата нашего, злаго короля, хотящаго погубити святую нашу и непорочную веру, — крепко вооружился, и укрепился, и не покорился, и не здался. Да и ныне стоит и крепится, близ рещи, что все великое наше Росийское государство держитъ и всехъ тех врагов нашихъ, тамошних и здешнихъ, и того самого общаго нашего сопостата-короля страшить. И, аки прехрабрый воин, лютаго, и свирепаго, и неукротимаго жребца, ревущаго на мску, браздами челюсти его удержеваетъ, и все тело его к себе обращаетъ, и воли ему не подастъ, аще ли подастъ, то и самъ от него погибнетъ, занесенъ будет в неисходный ровъ и сокрушится. Такоже и оный великий град, по своим деламъ и паки великий, тому сопостату нашему и похитителю веры нашея православныя, ревущему на Великое наше государство и на всехъ насъ, во уме ему запрещаетъ и к намъ итти возбраняетъ. Аще бы не оный град по се время ему претил и держалъ, без всякаго бы сомнения, давно сопостат нашь у нас зде былъ. И аще бы ему Богъ попустилъ за великия грехи наша, вконецъ бы всеми нами обовладелъ и во всем бы над нами волю свою сотворилъ. Горше бы всего, святую и непорочную нашу веру такоже вконецъ искоренилъ, разве по Бозе великий и непоколебымый нашь столпъ удержалъ бы (или нетъ?) до конца, не смею дерзнути рещи. А ныне его, сопостата нашего, злаго короля, той нашь град ни за главу, ни за руце, ни за нозе, но за самое злонравное и жестокое сердце держитъ и к намъ итти претитъ. И посланники наши такоже крепце и вседушно по православней вере побараютъ, и противу того супостата нашего ни в чем лицъ своих не стыдят, и в правде противу его стоят. Аще и не во ограде со гражаны сидятъ и усты своими с ними совету не чинят, и Божиимъ промысломъ сердцы своими вкупе со гражаны по благочестии горятъ.

А зде, у насъ, прежереченный непоколебимый столпъ самъ крепко и непоколебимо во уме своем стоитъ, и не стены едины великаго нашего града держит, но и живущих в нихъ всехъ крепитъ, и учитъ, и умными ихъ в погибельный ровъ впасти не велитъ. И паки великое сие безводное море словесы своими утишивает и украчает. Сами вси видите! Аще бы не он, государь, зде держалъ, кто бы таковъ инъ восталъ и противу техъ нашихъ враговъ и губителей крепко сталъ?! Давно бы страха ради прещения от Бога отступили, душами своими пали и прапали.

Аще будет Божиимъ волением, и поможениемъ, и всехъ нас греховъ непомяновениемъ, от дву сихъ крепких стоятелей и поборателей по вере нашей християньстей все Великое наше государьство спасется, и от техъ враговъ избавится, и отстоится, по коих местъ которая добра мера от вас учинится, и промыслъ вашь над теми враги явится (глаголю же, тамо — от града, а зде — от того крепкаго нашего и непоколебимаго столпа), никако же такова повесть велия и притча во многихъ землях утаится, но повсюду пронесется и прославится, яко таковыми мерами оно царство спасеся и от враговъ своих избавися. Паки реку: «О велико Божие милосердие и щедроты на всех насъ!» Тамо град стоитъ, и супостата держитъ, и во уме ему претитъ, и всемъ намъ по Бозе и по православной вере побарати ревность даетъ, чтобы мы все, видевъ его крепкое и непреклонное стояние, такоже крепко вооружилися и стали противу сопостатъ своихъ. А зде, у нас, нашь крепкий и непоколебимый столпъ стоитъ, и всехъ насъ крепитъ, и учитъ, и тому же граду ревновати велитъ.

Приидите, приидите, православнии! Приидите, приидите, христолюбивии! Мужайтеся, и вооружайтеся, и тщитеся на враги своя, како бы их победити и царство свободити! Не выдайте по Бозе спасителей нашихъ и крепкостоятелей: тамо — града и посланых под него, а зде — общаго же нашего пастыря и учителя, и отцемъ отца, и святителя!