Том 17 (XVII век, литература раннего старообрядчества)

И паки рече ми християнин: «Не дивно бы ми было, отче святый, аще бы ми послал Бог оленя, или соболя, или лисицу драгую, или ин зверь: то бо их дом и жилище, бе бо лесу на все страны по сту верст есть и больше, туто живут все звери и птицы. А жилищь человеческих, ни деревень — ни слуху нету.

Да прости мя, грешнаго, отче святый, согрешил я, окаянный! Помалу-малу, день от дне, неделя от недели, месяц от месяца и уже конечне[1940] отложил обещание мое о кресте ко Христу, Богу нашему. И по се время, господине, уже два годы минуло обещанию моему. И ныне, отче, во един от дней от труда деревеньскаго внидох в хижу мою и возлег опочинути, и скоро отворишася двери избы моея, и вниде ко мне в ызбу муж святолепен, весь бел, и ризы на нем белы, и ста предо мною, мне же лежащу. И рече ми муж той святолепный сице: „Человече, что забыл еси обещание свое, еже о кресте Христове?” Аз же рекох ему: „Отче святый, не умею креста зделать”. И рече ми муж той: „Иди на Суну-реку, на Виданьской остров: тамо в пустынь соловецъкой старец живет, именем Епифаний, он тебе зделает крест”. И невидим бысть муж той святолепный. Аз же воспрянух яко от сна, и взем бревно, и внесох в ызбу мою, и, посуша, обрусил его; и привезох, господина, днесь[1941] к тебе в пустыню. Сотвори милость со мною, Христа ради, и любовь духовную! Возми у мене хлеб да четвери ржи, да и денег, елико хощеши, а зделай мне крест Христов, исполни мое обещание! К тебе аз послан Богом».

Аз же рек ему: «Да есть ли от вашея деревни ближе моея пустыни грамотныя люди?» И рече ми християнин: «Есть, господина, от нас шесть верст погост; тамо живут поп да дьяк, да к ним не послан я, но к тебе в пустыню ехал 40 верст».

Аз же, грешный, прославих о сем Христа Бога, и взем у християнина хлеб да четверик ржи, а денег не взял, и препоясахся поясом моим, и взем топор в руки и иную снасть, Подобную кресту[1942], и делал креста два дни. И слова вырезал на кресте, и покрыл его, и помощию Христовою вся построил о нем[1943]. И, по обычаю моему, помоляся со християнином Христу и кресту Христову, и росписав кровлю у креста, и иная вся указав ему, и разобрав крест, положихом[1944] его честно[1945] на дровни, и с миром о Христе Исусе отпустил християнина в путь его. Он же, радуяся зело о получении креста Христова, идяше к домови[1946] своему в путь свой. О всех сих слава Христу и Богородице и святым его!

О преподобнем Ефросине[1947], иже во Андомскую пустыню[1948] забежа от никонияньския ереси и скончася тамо о Христе Исусе. Мне он, грешному, друг был любимой; аз у него в пустыне год жил во единой келии, и правило с ним въместе говорили; зело христолюбив человек был, безмолвие вельми любил.

Некогда бо мне, грешному, в пустыни моей Виданьской седящу бо ми в безмолвии, прииде ко мне в пустыню странны[1949] старец, именем Варълам[1950]. И рече ми умиленным гласом и слезным сице: «Отче Епифаний! Друг наш, и брат, и отец Ефросин святый преставися и ныне дивныя чудеса творит благодатию Духа Святаго. Аз у него болши году жил, укрывалъся от никониянския ереси. Чюдной муж житием был. Христа Бога зело любил и безмолвие». Сице рече ми брат. Аз же, грешный, от того времени начал тужити и скорбети в сердцы моем, глаголя: «Како избуду муки вечныя и получу Царство Небесное?! Господи, Господи Владыко Вседержителю, очисти мя от всякия скверны плоти и духа и буди ми правитель[1951], и наставник[1952], и вождь[1953] ко спасению моему! И спаси мя, грешнаго раба твоего, имиже веси[1954] судьбами!» Тако же и Богородице, и святому ангелу-хранителю моему, и преподобънаго Ефросина в помощь призывая, и всех святых, да помолятся о мне ко Христу Исусу, свету, еже бы ми избыти муки вечныя и улучити Царство со святыми его.

И в сем помысле много дней препроводил, моляся всяко Богу, да избуду мук и обрящу рай со святыми в будущем веце; то таки и думаю, сидя, и ходя, и на одре моем лежа, и правило говоря, молитвы, и каноны, и псалмы, и поклоны, и рукоделие делая. Молюся, иногда умом, иногда языком: да избуду муки вечный и улучю Царство вечное со святыми.