Том 17 (XVII век, литература раннего старообрядчества)

Многолетствуй, матушка моя, в новой год[2634] и с нами, и я с вами со всеми. А празновали мы празник у святые мученицы Ирины, а твоего день рожества, по чину радостно пировали, точию о том оскорьбилися[2635], что лицем к лицу не видалися, но духом всегда нераздельни николиже. А по том[2636] многолетствуйте, светы, с нами во веки. Да срадуйтеся с нами, светы мои, что Бог, отца нашего молитвами и вашими, прогнал Родивила[2637] и град Могилев избавил от смерти[2638]. А побежял от тово: послышел то, что Залоторенок по нашему указу пошел на выручьку к Могилеву. А вести сии писал и-Щклова воевода Василей Яковлев[2639], и я те грамоты, запечятав, послал к вам, светом, запечятав. А князь Юрья[2640] пошол в Могилев здорово, а по времени отпустим ево побывать к Москве, как сами придем, даст Бог, в Могилев.

ПИСЬМА А. И. МАТЮШКИНУ {62}

I

От царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии столнику нашему Афанасию Ивановичю Мотюшкину.

Как ся нашя грамота придет, и тебе б взять в Золотой полате[2641] на окне трои обноссы[2642], да запечатать и прислать ко мне тотчас, да чернильницу мою с трубками[2643], а чернил возми у Григорья у Лвова[2644], да и перья ему вели очинить. Да сказавою тебе, что уток безчисленная много по лужам[2645], а ездить по палям топко, а изымать[2646] нечем, ястребы не поспели[2647]. А тебе от меня: будь здоров, да и сын у тебя вскоре будет, а стану звать Никулаю.

Писан на нашем стану в селе Покровском[2648] лета 7154 (1646) апреля в 3 день.

Да съезди к Василью Сергееву, да от меня спроси о здоровья, да отпиши ко мне обо всем.

II

От царя и великого князя Алексея Михайловичи всеа Русии стольнику нашему Афонасью слепому.

Нарядись в ездовое платье да съезди к сестрам, бутто ты от меня приехал, да спрошяй о здоровъе, да скожи, што я буду в воскресенья, што будет, а то, кончяя[2649], што в понедельник часу в четвертом дни. Да извещяю тебе, што тем и тешюся, што стольников безпрестани купаю ежеутр в пруде. Иордань[2650] хороши зделана, человека по 4 и по 5 и по 12 человек, за то: хто не поспеет к моему смотру, так тово и купаю; да после купанья жялую и — зову их, ежеден[2651] у мени купалшики те ядят до воли[2652], а иные говорят: мы, де, нароком[2653] не поспеем, так, де, и нас выкупают да и за стол посадят; многие нароком не поспевают. Да сходи ко архимариту чюдовскому, да спроси от меня о спасенья[2654], да мол[2655] ему от меня, штобы молебен у Чюдотворца при тебе за мое здоровье отпел, да мол ему от меня, штобы благословил голубей на мелнице половить. Да отпиши ко мне обо всем.

III

Брат! буди тебе ведомо: у Матвея Шереметева[2656] был бой с немецкими людми, и дворяне издрогали[2657] и побежали все, а Матвей остался в отводе и сорвал немецких людей; да на встречю иные пришли роты, и Матвей напустил и на тех небольшими людьми[2658], да лошядь повалилася, так ево и взяли. А людей наших всяких чинов 51 человек убит, да ранено 35 человек и то благодарю Бога, что от трех тысяч столько побито, а то все целы, потому что побежяли; и сами плачют, что так грех учинился. И мы людей полторы тысячи прибавили к тем трем, и воеводу послали Хованского Тараруя[2659], а от Полоцка князь-Осипа[2660], да с ним конных 3000, да салдат 2000, да Пронскому князь-Ивану[2661] со всеми конными и пешими с 2000-мя велели стать в Друе, для помочи, и велели кождому, прося у Бога милости, промышлять над розными людьми немецкими. А с кем бой был, и тех немец всего было 2000, наших и больши было, да так грех пришел. А о Матвей не тужи: будет жив, вперед ему к чести; радуйся, что люди целы, а Матвей будет по-прежнему. А по том[2662] зравствуй, и не унывай, и нас не забывай!

УРЯДНИК СОКОЛЬНИЧЕГО ПУТИ {63}

КНИГА ГЛАГОЛЕМАЯ УРЯДНИК НОВОЕ УЛОЖЕНИЯ И УСТРОЕНИЯ ЧИНУ СОКОЛЬНИЧЬЯ ПУТИ [2663]