Том 2. Стихотворения 1921-1941. Переводы

Мимо гор в зеленых шубах,
Мимо вод, бегущих в ширь,
По фиалковым глазочкам
Едет, едет богатырь.

Едет он землею пшавской,

Первой зеленью лесной,
Едет Пшавией весенней,
Едет Пшавии весной.

У лесного населенья

Точно сговор в этот день:
Древо клонится к оленю,
К древу тянется олень.

Птицы так щебечут сладко,

Что растаял и ледник.
Только у одной Арагвы —
Грозный говор, черный лик.

Мчит, раздутая снегами,

Раздробившая броню,
Полными горстями брызжа
В очи горцу и огню.

Глянь, из-за Копала-камня

Богатырь — скалы облом! —
Словно оползень тяжелый,
Продвигается с конем.

А навстречу, глянь, на лурдже

Стройном: на коне — синей
Синей тучи! (Всадник — лурджи,
Лурджа — всадника стройней.)

Богатырь другой в черкеске

Красной — что твоя заря!
Хороши на поле красном
Щит и меч богатыря!

Он поет — все горы вторят!

Знать, и впрямь непобедим!
Свищут конские подковы
По камням береговым.

Всадник видит Гоготура,

Устремляется — смотри! —
И уже вплотную стали
Кони и богатыри.

С руганью занесши меч свой,

Им всю местность осияв:
«Пшав, сдавай свое оружье!
Мирному без нужды, пшав!

Я — Апшина! (И вторично

Выругавшись — что твой гром!)
Сказанному — покорися!
Либо повторю — мечом!»

Думает силач: «Прикинусь

Кротким, к братству воззову!
Как откликнется Апшина
На склоненную главу?» —

«Друг, одумайся! Иль впрямь я —

Грязь, ногам твоим — навоз?
Тоже женщиною вскормлен!
Чай, не на навозе взрос!

Брат, одумайся! Коль впрямь ты —

Богатырь, как можешь, брат,
Мирного лишить оружья?
Или Бог тебе не свят?

Без меча — как покараю?

Без меча — как пощажу?
Родичеву ругань: — Тряпка! —
Без щита чем отражу?

Коли свят тебе, Апшина,

Бог — хоть шапку мне оставь!
Не пускай меня без шапки,
Сдавшегося не бесславь!

Человек ты громкой славы,

Муж, прославленный кругом.
Обойдись со мной по-братски —
Станет брат тебе рабом».

Закипел Апшина: «Много

Разговариваешь, пшав!
Меч снимай, снимай и шапку!
Кто сильнее — тот и прав!

Ты за целую неделю

Первый будешь мне барыш.
Щит давай, давай ружье мне, —
Не то землю обагришь!

Либо пнем слетишь в Арагву!

По весне вода черна.
Пусть бревном тебя сосновым
Мчит арагвская волна!»

Отдал Гоготур хевсуру

Щит-свой-звон и меч-свой-вес.
И уздечки на утеху
Не оставил живорез!

Вороного шпорой тронул,

Конь что молния взвился!
Тут у Гоготура лопнул
Гнев: «Глядите, небеса!

Гляньте, скалы, гляньте, горы,

Бурная, замедли течь! —
На грабителя, у брата
Вырвавшего щит и меч!

Гляньте, горы, гляньте, скалы —

Как с седельца сволоку, —
Как об этот самый камень
Этот череп истолку!»

Схвачен вор и опрокинут,

Богатырским боем бит,
Связан и, середь дороги
Кинут, идолом лежит.

Стал лежачему стоячий

Речь держать: «Презренный тать!
Как с купцом хевсурским, думал
С Гоготуром совладать?

На протянутую руку

— Вор — ответивший мечом,
Подавай сюда чеканный
Меч! — мой меч! и мой шелом!

Мой и конь! моя и сбруя!

Мой и щит! моя броня!
Кто мечом махал на брата —
Ниже праха для меня».

«Пощади! — ему Апшина,

От расправы побелев
Дозелена, а от гнева
Дочерна позеленев. —

Обознался я — помилуй!

Промахнулся я — прости!
Ты мне рухлядью помнился,
Глиною в моей горсти.

Мощи нет твоей превыше,

Грудь твоя — скалы ребро.
Побратаемся, могучий!
Выпьем дружбы серебро!

А потом, во имя дружбы,

— Стыдно мне, лежу в пыли! —
Брат, верни мое оружье
Или им же заколи!» —

«Что, легко (ему — каратель)

Проходимцу свой шелом
Отдавать? Кинжал и меч свой
Зреть на поясе чужом?»

«Либо возврати оружье,

Либо им же и убей!
Поумнел, во прахе лежа?
Образумился, злодей?

Чем от перса и от турка

Грузию оберегать —
Путника разоружаешь?
И тебя — грузином звать?

И чего ты, скверный, рыщешь,

Словно дух бесплотный, дом
Потерявший! Вор несытый
С уворованным кулем!

Голоден — сказал бы прямо,

Досыта бы накормил.
Но — чтоб мирного ограбить!
Или Бога позабыл?

А без Бога — хоть бы горы

Серебра — какой в них прок?
Если же подраться хочешь —
Меч на поясе высок.

Меньше щебня под ногами,

Чем у Грузии врагов!
На единого грузина —
Войско в тысячу голов!

Бей их справа, бей их слева!

Меч сломал — другой достань!
Правая изныла — левой!
Меч не стал — рукой достань!

Бей неверных, как баранов!

Рассыпай врагов, как вихрь!
Первый молвлю, что достоин
Ты доспехов боевых.

Но тому, кто мирных грабит,

Кому кротость не кротка —
Нет убора головного,
Кроме женского платка.

Грабил ты войны не знавших,

Грабил старцев и детей,
Не встречал ты рук железных
И железных челюстей!

Не хочу твоих доспехов —

Опозорился б мой кров!
Мало ли у Гоготура
В доме ружей и щитов?

И коня возьми обратно!

Будешь, муж непобедим,
Мужеством своим хвалиться —
Похвалися и моим.

Но тебя крестом Хахматским

И Копала-камнем — свят! —
Заклинаю: все, как было,
Говори, хевсурский брат!»

Развязал Апшине руки,

На ноги поставил, щит
Подает. Апшина — синий,
Весь заплаканный стоит.

«Горе, горе мне, Апшине,

Вору из селенья Бло!
Я, как зверь, уйду в пещеру!
Но за все твое добро

Дай тебя облобызаю!»

Тут, словца не говоря,
Гоготур Апшину обнял,
Богатырь — богатыря.

Младший из сумы ковровой

Спешно достает бурдюк,
Сели наземь, сели рядом —
С младшим — старший, с другом — друг.

Тут Апшина рог наполнил,

Руку поднял, око взвел:
«Ты дотоль живи и здравствуй,
Пока небо поит дол,

Пока солнце греет землю,

Пока ночь идет за днем,
Пока лес весною зелен,
Пока высь дружит с орлом,

Пока разом пуда соли

Не притащит муравей…
Да умножит крест Лашарский
Подвиги руки твоей!»

«Да спасут тебя святые! —

Гоготур ему, с душой.
А что крепок ты — изведал
Нынче собственной рукой.

Злому демону не следуй,

Злого дела не твори,
И продлит Господь меж нами
Разговоры и пиры».

Настрогал хевсур кинжалом

Серебра в вино — залог
Верной службы, вечной дружбы —
Каждый осушил свой рог.

Славно пили, складно пели,

И, Арагвы на краю,
Разошлися побратимы
Каждый в сторону свою.