Том 3. Ангел Западного окна

Дабы положить этому конец, я поступил именно так, как в свое время сочла за благо поступить со мной королева: женился, взяв в жены на третьем году моего вдовства и пятьдесят четвертом жизни женщину, которая пленила мою душу, — ни Лондон, ни Елизавета, ни двор ее не знали и никогда не видели; Ана Фромон была дочь трудолюбивого арендатора, происхождения, следовательно, отнюдь не благородного и потому недостойная когда-либо предстать пред светлы очи ее величества. Зато это невинное дитя природы двадцати четырех лет отроду было предано мне душой и телом. Вскоре каким-то шестым безошибочным чувством, — наверное, то был голос крови, — я понял, что мой выпад настиг наконец, королеву и отныне бессильный гнев будет отравлять ее дни вдали от меня. Поэтому я испытывал двойное наслаждение в объятиях юной жены, совершенно сознательно и с величайшей охотой заставляя страдать ту, которая с такой беспредельной жестокостью терзала меня всю жизнь.

А спустя некоторое время Елизавета в приступе сильнейшей лихорадки слегла в Ричмонде. Когда я узнал об этом, в меня словно вонзились одновременно десятки мечей; вскочив на коня, я незваным примчался в Ричмонд, и она меня не отвергла, даже велела подвести к своему ложу.

Все присутствующие, придворные и слуги, по ее знаку покинули покои, и мы на полчаса остались наедине. Тут только я заметил, сколь опасно состояние больной. Разговора, который тогда произошел, мне не забыть вовеки.

— Немало огорчил ты меня, друг мой Джон, — начала она. — Не

106

могу вменить тебе в заслугу, что ты и на сей раз поставил меж нами ведьму; вновь чужое разделило нас —тогда напитком, теперь снами.

Неприятие глухой каменной стеной поднялось во мне, естественная и простая любовь моей Аны сделала меня спокойным и удовлетворенным, и двусмысленная игра капризной королевы, забавлявшейся тем, что из огня страсти бросала меня, влюбленного до беспамятства, в полымя надменного отторжения, ничего, кроме усталого раздражения, теперь во мне не вызывала. Однако я ответил с подобающим политесом и, как мне кажется, очень разумно и достойно: