Том 3. Фрегат «Паллада»

В «Сингапуре», этом почти исключительно бытовом очерке, Гончаров лишь вскользь говорит о борьбе англичан с голландцами за рынки сбыта их товаров. Однако этот небольшой очерк ярко характеризует взгляды Гончарова на «задачи всемирной торговли».

Первый очень короткий очерк о Китае – «Гон-Конг» – написан был, когда Гончаров еще не имел возможности непосредственно приглядеться к жизни китайского народа. В основу описания легли поэтому случайные и не сведенные в систему наблюдения. В начале и в конце очерка путешественник говорит все же о владычестве англичан на этом острове, который «будет, кажется, вечным бельмом на глазу китайского правительства». Совсем по-другому, подробно и во многом проницательно написан был Гончаровым второй очерк о Китае – «Шанхай». В этот крупный китайский порт Гончаров попал во время перерыва в торговых переговорах в Нагасаки и был уже до известной степени ориентирован в положении в Восточной Азии. Политическая обстановка в Китае в ту пору отличалась особой напряженностью. Английская экспансия привела к так называемым «опиумным войнам» (англичане вели их, стремясь добиться свободного ввоза в Китай опиума). Китайский народ был возмущен предательской политикой царствовавшей в стране династии, которая по существу предавала Китай иноземцам. Началось восстание тайпинов, городской и деревенской бедноты. Как указывал Маркс, этот социальный «взрыв был несомненно вызван английскими пушками, при помощи которых Англия заставила Китай ввозить к себе снотворное средство, называемое опиумом» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, т. IX, стр. 311). По словам Энгельса, в ту пору Китай шел «навстречу революции» (там же, т. V, стр. 469).

Гончаров не мог разобраться в существе освободительной борьбы тайпинов. Однако он правдиво указал на ту роль, которую играли европейские колонизаторы, помогая китайским реакционерам затопить движение народных масс в их собственной крови. Отношение Гончарова к политике англичан в Китае было вполне определенным. Он с негодованием отмечал «повелительно-грубое» обращение англичан с китайцами. Ему претило лицемерие, с которым английские купцы и завоеватели кичились своей цивилизацией. «Не знаю, – саркастически замечал Гончаров, – кто из них мог бы цивилизовать – не китайцы ли англичан…» С исключительной силой презрения и гнева говорил Гончаров о цинизме английских империалистов, которые на счет китайцев «обогащаются, отравляют их, да еще и презирают свои жертвы!» «Бесстыдство этого скотолюбивого народа, – писал Гончаров об английских колонизаторах, – доходит до какого-то героизма, чуть дело касается до сбыта товара, какой бы он ни был, хоть, яд!» Как подлинный памфлет звучат те страницы «Фрегата „Паллада“», где Гончаров писал о ввозе в Китай опиума: «За него китайцы отдают свой чай, шелк, металлы, лекарственные, красильные вещества, пот, кровь, энергию, ум, всю жизнь. Англичане и американцы берут все это, обращают в деньги…» Эти глубоко правдивые строки перекликаются с замечаниями К. Маркса, писавшего в ту же пору о попранных английскими завоевателями «законах человечности» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, т. XI, ч. I, стр. 156).

Писатель очень метко характеризовал свойственный колонизаторам способ завязывания вооруженного конфликта: «пойти, например, в японские порты, выйти без спросу на берег и, когда начнут не пускать, начать драку, потом самим же пожаловаться на оскорбление и начать войну».

Неизменно подчеркивая ум, честность, трудолюбие китайского народа, Гончаров предсказал, что «этому народу суждено играть большую роль в торговле, а может быть, и не в одной торговле».

Два очерка второго тома «Фрегата „Паллада“»: «Русские в Японии в конце 1853 и в начале 1854 годов» и «Русские в Японии», отделенные друг от друга очерком о Шанхае, посвящены разносторонней характеристике положения Японии незадолго до буржуазного переворота 1868 года. В 1853–1854 гг., когда экспедиция Путятина находилась в Нагасаки, японские феодалы продолжали еще ожесточенно бороться за то, чтобы сохранить старый порядок в стране и изолировать ее от внешнего мира. Однако прогрессивные слои японского общества уже тогда сознавали необходимость перемен. Гончарову, особенно на первых порах, оказались не чужды экспансионистские расчеты Путятина об учреждении в Японии международных торговых факторий и приобщении японцев к «лону христианства». Однако не это легло в основу «японских» глав «Фрегата „Паллада“». Посетив страну за пятнадцать лет до буржуазно-капиталистического переворота 1868 года, русский писатель сумел правдиво охарактеризовать феодальный строй в Японии.