Том 4

Борроуклифом строгой дисциплиной, заведенной им у себя в роте. Примерно за год до этого печального события друзья закупили на южном берегу острова Мадейра бочонок вина, который ко времени смерти Мануэля завершал свой долгий путь вверх по стремнинам Миссисипи и Огайо, так как был отправлен через Нью-Орлеанский порт, что¬ бы подольше выдержать его под благотворными лучами солнца. Безвременная кончина друга заставила Борроу- клифа взять на себя попечение об этой драгоценной ре¬ ликвии, напоминавшей об одинаковости их вкусов. Ис¬ просив у начальства отпуск, он сам направился по рекам навстречу бочонку, чтобы лично проследить за его до¬ ставкой. В результате своего усердия он схватил сильную лихорадку, которая обнаружилась в нем в тот день, когда он нашел свое сокровище. Лекарь и майор придержива¬ лись разных взглядов насчет лечения этой опасной болез¬ ни: один предписывал полное воздержание, а другой — неоднократные возлияния того самого напитка, ради кото¬ рого он так далеко уехал из дому. Поэтому болезнь была предоставлена самой себе, и через три дня Борроуклиф скончался. Его тело перевезли в форт и похоронили рядом с телом его приятеля, в той самой хижине, где они так часто пировали и веселились. Мы подробно рассказали читателю о жизни этих вож- дей-соперников, и нам осталось только добавить, что ни у того ни у другого никогда не было близкой женской души, и они не оставили после себя ни вдов, ни сирот, которые могли бы оплакивать их смерть. Они были всего лишь простыми смертными и все равно должны были рано или поздно умереть, и, раз свою жизненную карьеру они окон¬ чили, когда им исполнилось уже добрых шестьдесят лет, читатель не должен особенно сетовать на нас за несколько трагический конец. Желая восстановить свою непоколебимую веру, свя¬ щенник вскоре покинул морскую службу, к большому удовольствию Кэтрин, которая время ог времени не забы¬ вала напоминать своему почтенному супругу о несоблюде¬ нии всех формальностей при их бракосочетании. Гриффит и его все еще грустившая супруга перевезли тело полковника Говарда в один из главных городов Гол¬ ландии, где оно и было погребено самым достойным обра¬ зом. Затем молодой человек отправился в Париж, где, он 791

надеялся, его прекрасная подруга сумеет забыть печаль¬ ные события последних дней. Там она вступила в перепис¬ ку со своей приятельницей Элис Данскомб, и дела полков¬ ника Говарда были, насколько позволяли обстоятельства, приведены в порядок. Затем, когда Гриффит получил пост, который ему предлагали еще до выхода в плавание по Северному морю, они вместе вернулись в Америку. До конца войны молодой человек продолжал служить во фло¬ те, а затем навсегда оставил военную службу и посвятил остаток жизни обязанностям мужа и доброго гражданина. Совсем нетрудным оказалось войти во владение поме¬ стьями полковника Говарда, который уехал из Америки скорее из гордости, чем по иным соображениям, вследствие чего эти поместья никогда не были конфискованы, и моло¬ дые супруги оказались обладателями очень крупного со¬ стояния. Здесь мы пользуемся случаем упомянуть, что Гриффит не забыл о своем обещании умирающему штур¬ ману и обеспечил его мать до конца ее дней. Прошло, должно быть, лет двадцать после того корот¬ кого плавания, о котором мы постарались рассказать в этой книге. Однажды, когда Гриффит, по обыкновению, рассеянно просматривал лежавшие перед ним газеты, его жена заметила, что он вдруг уронил лист на колени и медленно' провел рукой по лбу, как человек, который вспомнил или пытается вспомнить какие-то события и об¬ разы, давно стершиеся в его памяти. — Что в газете так взволновало тебя, Нед? — спро¬ сила его все еще прекрасная Сесилия. — Вероятно, теперь, когда наше федеральное правительство уже оправляется от своих потерь, ты увидел какой-нибудь проект создания нового флота?.. Ах, негодник! Ты снова мечтаешь стать морским бродягой и уйти в свой любимый океан! — Я перестал мечтать о море с тех пор, как ты начала улыбаться, — рассеянно возразил ои, не отнимая руки от лица. — Быть может, нарушается новый порядок? Или кон¬ гресс поссорился с президентом? — Мудрость и слава Вашингтона помогут нам, пока само время не укрепит новый порядок... Сесилия, по¬ мнишь ли ты человека, который сопровождал меня и Ма¬ нуэля в монастырь Святой Руфи в ту ночь, когда мы стали пленниками твоего дядюшки? Этот человек потом привел большой отряд, освободил нас и спас Барнстейбла, 792