Мир с каждым днем живет убоже,Культура с каждым днем гнилей.К тебе взываю я, о Боже:Своих избранников жалей!Всеудушающие газыЖивому уготовил зверь.Клеймом карающей проказыТы порази его теперь!Пусть уничтожит зверь двуногийСебе подобного, но тех,Кто с ним не на одной дороге,Кто создан для иных утех,Того, Великий Бог, помилуй,В нем зверское очеловечь,И, растворясь в природе милой,Он станет каждый лист беречь.
1923 г.
Осенний рейс
1
Мечты о дальнем чуждом юге…Прощай, осенний ряд щетин:Под музыку уходит «Rugen»Из бухты ревельской в Штеттин.Живем мы в опытовом веке,В переоценочном, и вот —Взамен кабин, на zwischen-deck'eДано нам плыть по глади вод…Пусть в первом классе спекулянты,Пусть эмигранты во втором, —Для нас же места нет: талантыПусть в трюме грязном и сыром…На наше счастье лейтенантыПод старость любят строить дом,Меняя шаткую стихиюНа неподвижный материк, —И вот за взятку я проникВ отдельную каюту, ТиюЩебечет, как веселый чижИ кувыркается, как мышь…Она довольна и иронит:«Мы — как банкиры, как дельцы,Почтеннейшие подлецы…Скажи, нас здесь никто не тронет?»Я твердо отвечаю: «Нет»,И мы, смеясь, идем в буфет.Садимся к столику и в картуМы погружаем аппетит.В мечтах скользят сквозь дымку TartuИ Tal1inn с Rakvere. ПетитПод аппетитным прейс-курантомСмущает что-то нас: «В буфетВступая, предъявлять билет».В переговоры с лейтенантомВступаю я опять, и намВ каюту есть дают: скотамИ zwischen-deck'цам к спекулянтамВход воспрещен: ведь люди там,А мы лишь выползки из трюма…На море смотрим мы угрюмо,Сосредоточенно жуем,Вдруг разражаясь иронизойНад веком, денежным подлизой,И символически плюемВ лицо разнузданного века,Оскотившего человека!..