Том 4. Поэтические поиски и произведения последних лет

Уже я вижу
                времени конец,
начало бесконечного забвенья,
но я хочу
              сквозь черный диск затменья
опять увидеть солнечный венец.

В последний раз
                    хочу я облететь
моей любви тускнеющее солнце
и обогреть
                   свои дубы и сосны
в болезненной и слабой теплоте.

В последний раз
                 хочу я повернуть
свои Сахары и свои Сибири
к тебе
           и выкупать в сияющем сапфире
свой одинокий, свой прощальный путь.

Спокойного
              не ведал Солнца я
ни в ледниковые века, ни позже.
Нет!
          В волдырях,
                             в ожогах,
                                    в сползшей коже
жил эту жизнь, летя вокруг тебя.

Так выгреби
               из своего ядра
весь водород,
                 и докажи свой гений,
и преврати его
                    в горящий гелий,
и начинай меня сжигать с утра!

Дожги меня!
            Я рад такой судьбе.
И пусть! И пусть я догорю на спуске,
рассыпавшись,
                    как метеорит тунгусский,
пылинки не оставив о себе.

«ВОЗЬМИ СВОЙ ОДР!»

Шел дождик после четверга,
тумана,
                 ветра,
                           кавардака,
во тьме,
              достойной чердака,
луна — круглей четвертака —
неслась над пиком Чатырдага.

Обсерватория,
                          с утра
раздвинув купол за работой,
атеистична
                   и мудра,
как утренний собор Петра,
сияла свежей позолотой.

Синели чистые холмы,
над ними
              облако витало
в степных цветах из Хохломы,
и в том,
          что созерцали мы,
Мадонны только не хватало.

Как божье око,
                      телескоп
плыл в облака навстречу зною,
следя из трав и лепестков,
обвалов,
              оползней,
                                песков
за вифлеемскою звездою.

Здесь не хватало
                         и волхвов,
и кафедрального хорала,
волов,
           апостольских голов,
слепцов,
              Христа,
                  и твердых слов:
«Возьми свой одр!» —
                              здесь не хватало.

ЗЕРКАЛА Поэма (1969)

Зеркала —
                 на стене.
Зеркала —
                  на столе.
У тебя в портмоне,
в антикварном старье.

Не гляди!
                         Отвернись!
Это мир под ключом.
В блеск граненых границ
кто вошел — заключен.

Койка с кучей тряпья,
тронный зал короля —
всё в себя,
              всё в себя
занесли зеркала.

Руку
           ты подняла,
косу
            ты заплела —
навсегда,
                навсегда
скрыли их зеркала.

Смотрят два близнеца,
друг за другом следя.
По ночам —
             без лица,
помутнев как слюда,

смутно чувствуют:
                               дверь,
кресла,
                угол стола, —
пустота!
                 Но не верь:
не пусты зеркала!

Никакой ретушер,
не подменит лица,
кто вошел —
               тот вошел
жить в стекле без конца.

Жизни
               точный двойник,
верно преданный ей,
крепко держит
                           тайник
наших подлинных дней.

Кто ушел —
                   тот ушел.
Время в раму втекло.
Прячет ключ хорошо
это злое стекло.

Даже взгляд,
                        и кивок,
и бровей два крыла —
ничего!
               Никого
не вернут зеркала! —