Том 6

мательна, но малоправдоподобна. И, будь на то моя воля* честнейший Санчо, я бы приказала тебя хорошенько вы¬ пороть за такие шутки! Ты этого вполне заслужил! — Он говорит то, что ему приказано, — робко заме¬ тила Мерседес тихим голосом. — Боюсь, сеньора, что в его словах больше правды, чем это кажется! — Вам нечего бояться, прекрасная сеньорита!—вос¬ кликнул Санчо, на которого угроза маркизы це произвела никакого впечатления. — Потому что сражение это было на самом деле, и победа тоже была одержана, и оба героя вышли из боя невредимыми. Светлейшая сеньора, от вас, как от тетки моего самого лучшего друга, я готов снести все, что угодно, — я хочу сказать: любые слова! Но по¬ думайте о том, что гаитяне ничего не знали об аркебузе, с помощью которого мы разгромили Каонабо, и о том, что дон Луис одним своим добрым копьем рассеивал толпы мавров! — Ну да, конечно, когда он сидел на коне в сталь-« ных доспехах, — по-прежнему насмешливо отозвалась маркиза. — Тогда он мог сразить даже Алонсо де Охеду!: А там? — Вы действительно привезли с собой эту принцес¬ су? — спросила Мерседес. — Клянусь святой мессой и всеми святыми, какие зна¬ чатся в календаре, светлейшие сеньора и сеньорита! И принцесса эта куда пригожее дочерей нашей доброй ко¬ ролевы, если это те самые девицы, что сейчас вышли от¬ сюда. — Прочь с глаз моих, плут! — воскликнула возмущен¬ ная донья Беатриса. — Ничего не хочу больше слышать!! Удивляюсь, как мог мой племянник доверить такому пус¬ томеле хоть какое-то поручение. Ступай и постарайся до утра научиться скромности, иначе даже сам адмирал не спасет твою спину от палок! Пойдем, Мерседес, время позднее, нам пора на покой. Санчо остался один. Через минуту за ним пришел паж и отвел в комнату, предназначенную ему для ночлега. Старый моряк поворчал про себя, вспоминая обещания тетки дона Луиса, еще раз пересчитал свои доблы и уже совсем собрался лечь спать, когда тот же паж пригласил его для новой беседы. В сущности, для Санчо было все равно* что день* что.

ночь, и он не стал возражать, особенно когда узнал, что его хочет видеть прелестная сеньорита, чье благородное лицо поразило даже его. Мерседес ждала своего неотесанного гостя в маленькой приемной, куда удалилась, попрощавшись перед сном с маркизой. Когда моряк вошел, лицо ее пылало, глаза сверкали, и, будь Санчо хоть немного проницательнее, он бы понял, что прекрасная сеньорита до крайности встревожена и взволнована. — Санчо! — обратилась к нему Мерседес, когда они остались одни. *— Ты проделал долгий и трудный путь, и я прошу тебя принять это золото как слабое доказательство того, с каким вниманием я выслушала принесенные то¬ бой вести. — Сеньорита!—воскликнул Санчо, стараясь не смот¬ реть на доблы, опущенные в его руку. ^ Надеюсь, вы не считаете меня корыстолюбцем! Доверие адмирала и воз¬ можность говорить с такими благородными дамами уже вознаградили меня сверх всякой меры! — И все же деньги могут тебе понадобиться. От по¬ дарка дамы отказываться нельзя. — В таком случае, я его приму, донья сеньорита, даже если бы этих добл было вдвое больше! С этими словами Санчо решительно сунул монеты в тот же карман, где уже лежали золотые, выданные ему по приказу королевы. Мерседес очутилась в положении человека, который может узнать слишком много и боится воспользоваться своей властью; иными словамц — сейчас она могла разрешить все свои сомнения, но именно это ее и пугало. — Санчо, — заговорила наконец Мерседес, — ты совер¬ шил с сеньором Колумбом славное и необычайное путе¬ шествие и видел много такого, о чем мы, никогда не по¬ кидавшие Испании, и не догадываемся. Неужели все, что ты рассказывал об этих принцах и принцессах, правда? — Чистейшая правда, сеньорита, какой не напишут историки. Когда сам побываешь в сражении или в каком- нибудь славном плавании, а потом услышишь, что об этом написано, только тогда и поймешь разницу между истиной и историей. Вот, скажем, отправился я... — Оставь все прочие путешествия, добрый Санчо, рас¬ скажи мне только об этом! Действительно есть такие 375