Том 6. Западня

С этого вечера Лантье стал частенько наведываться в прачечную на улице Гут-д’Ор. Он являлся, когда кровельщик был дома, и еще с порога спрашивал о нем, давая понять, что заглянул исключительно ради него. Всегда чисто выбритый и гладко причесанный, он садился спиной к витрине, не снимая пальто, и заводил вежливый разговор, как оно и подобает человеку благовоспитанному. Мало-помалу супруги Купо узнали кое-какие подробности о его жизни. За прошедшие восемь лет Лантье был одно время даже совладельцем шляпной мастерской, а на вопрос, почему он отказался от дела, намекал на подлость компаньона, своего земляка: этот гнусный тип промотал с женщинами все деньги, вложенные в предприятие. Но то, что Лантье был в прошлом хозяином, придавало ему вес даже в собственных глазах. Он без устали повторял, что должен стать пайщиком крупной шляпной фирмы, а это сулит в будущем немалые доходы. Пока что он бездельничал и, засунув руки в карманы, гулял по солнышку, как заправский буржуа. Случалось, он жаловался на свою жизнь, но когда ему говорили, что на какой-нибудь фабрике требуются рабочие, он только презрительно усмехался: ей-богу, ему неохота подыхать с голоду, выбиваясь из сил ради того, чтобы другие богатели. И все же парень питается не одним воздухом, говорил Купо. О, этот ловкач умеет устраиваться, он наверняка нашел прибыльное занятие; по всему видно, что живется ему недурно: ведь надо много денег, чтобы носить крахмальные рубашки и нарядные галстуки, в которых щеголяют папенькины сынки. Однажды утром кровельщик видел, как Лантье наводил глянец на ботинки у чистильщика на бульваре Монмартр. По правде сказать, Лантье, любивший поболтать о других, отмалчивался или просто врал, когда речь заходила о нем самом. Он даже не хотел давать своего адреса. Нет-нет, он живет за тридевять земель, у приятеля, временно, конечно, пока не получит хорошего места; и он не велел знакомым приходить к нему: все равно его никогда не застанешь.

— На десяток мест едва ли найдется одно стоящее! — говаривал он частенько. — А наниматься на один день, право, не стоит… Вот я, например, поступил в понедельник к Шампиону в Монруже. В тот же вечер Шампион привязался ко мне с разговорами о политике. Мы не сошлись во взглядах. Ну, а во вторник утром я дал тягу: рабов, слава богу, теперь нет, и я не желаю продаваться за семь франков в день.

Было начало ноября. Лантье приходил в прачечную с фиалками, которые любезно дарил Жервезе и двум работницам. Он появлялся все чаще и чаще и вскоре стал бывать чуть ли не ежедневно. Казалось, он хотел завоевать любовь всего дома, всей улицы и начал с того, что совершенно пленил Клеманс и г-жу Пютуа, обхаживая их с одинаковым усердием, несмотря на различие в возрасте обеих дам. Не прошло и месяца, как работницы были от него без ума. Супруги Бош, которым очень льстило, что он неизменно заходит в привратницкую, чтобы поздороваться с ними, до небес превозносили его вежливое обхождение. Как только Лорийе узнали, кто был тот господин, который пришел под конец именинного обеда, они стали обливать Жервезу грязью за то, что она осмелилась пригласить к себе в дом бывшего любовника. Но однажды Лантье зашел к ним, чтобы заказать цепочку для своей знакомой, итак им понравился, что они усадили его и не отпускали от себя целый час, завороженные его речами; они даже недоумевали, как мог такой приличный господин жить с Хромушей. В конце концов все примирились с постоянными визитами шляпника на улицу Гут-д’Ор, как с чем-то вполне естественным, настолько сумел он расположить к себе соседей. Один Гуже недолюбливал его по-прежнему. И стоило им встретиться в прачечной, кузнец тотчас же уходил, не желая знакомиться с этим типом.