Том 7 (Вторая половина XV века, литература эпохи исторических размышлений)

И сему бывшу, преста брань, и вдашася вси боляром и стратигом и башам на руки! И се слышав, салтан возрадовася и посла град чистити, улици и поля. Въ 11 же день посла санчакбеев по всем улицам съ многими людми бречити израды. А сам поиде со всеми чины врат своих[83] в врата святаго Романа къ Великой церкве, в нюже бяху собраны патриархъ и всь клирикъ и народу безчислено, и жен и детей. И пришед на поле у Великия церкви, слезе с коня и пад на землю лицем, взят персть и посыпа главу, благодаряще Бога. И почюдився оному великому зданию, тако рече: «Воистину людие сии быша и проидоша, а ини по них сим подобни не будут». И поиде в церковь, и вниде мрьзость запустение в святилище Божие, и ста на месте святем его. Патриархъ же и весь клирик и народ возопиша слезы и рыданми, и падоша пред ним. Он же, помаяв рукою, да престанут, и рече им: «Тобе глаголю, Анастасие, и всей дружине твоей и всему народу: з днешняго дне да не убояться гнева моего, ни убийства, ни пленения». И, обратився, рече башам и санчакбеем, да запретят всему войску и всякому чину моих врат, да не деють весь народ градцкий, и жен и детей ни убийством, ни пленением, ни иною враждою никоторою. «Аще ли же кто преступит нашего повеления — смертию да умрет». И повеле выслати вон, да поидут коиждо въ свой дом, хотяше бо видети уряд и сокровища церковнаа, да сбудеться реченное: «И вложит руце своя въ святаа жрьтвеннаа и святая потребит, и дасть сыновом погибели».

Народу же идущу до девятыа годины, и еще многым сущем въ церкве, не дожда — изшед из церкве. Виде изшедших полно поле и во все улици идущих много, удивися толику народу от одноа храмины изшедчим, и поиде къ царскому двору. И ту срете его некый сербин, принесе ему цесареву главу. Онъ же возрадовался зело и вскоре позва боляр и стратиг и спроси их, да рекут ему истинну, аще то есть глава цесарева. Они же, страхом одержими, рекоша ему: «То есть сущаа глава цесарева». Он же облобыза ю и рече: «Явна тя Богъ миру уроди, паче же и цесаря, почто тако всуе погибе!» И посла еи къ патриарху, да обложит ю златом и сребром, и сохранит ю, якоже сам весть. Патриархъ же, взем, положи ю в ковчезецъ сребрян и позлащен и... скры ю в Великой церкви под престолом. От иных же паки слышахом, яко оставшеи от сущиих съ цесаремъ у Златых врат, украдоша его тоа нощи, и отнесоша его в Галату, и сохраниша его.

О цесарици же бывшу велику испытанию, сказаша султану, яко великый дукас и великий доместик и анактос, и протостраторов сын Андрей и братанич его Асан Фома Палеолог, и епархъ градцкий Николай отпустиша царицю въ карабли. И абие повеле их, истязав, посещи.[84]

И сим сице бываемым и тако съврьшаемым грех ради наших: беззаконный Магумет седе на престоле царствиа благороднейша суща всех иже под солнцем, и изообладаше владающих двема части вселенныя, и одоле одолевших гордаго Артаксерксиа,[85] невместима пучинами морскими и воя водя ширя земля, и потреби потребивших Троию предивну и семьюдесятми и четырма крали обраняему.[86] Но убо да разумееши, окаанне, аще вся прежереченная Мефодием Патаромскым и Лвом Премудрым и знамения о граде сем съврьшишася, то и последняа не преидут, но такоже съврьшитися имут. Пишет бо: «Русий же род съ прежде создателными всего Измаилта победять и Седмохолмаго приимуть съ прежде законными его и в нем въцарятся и судрьжат Седмохолмаго русы, язык шестый и пятый, и насадит въ нем зелье и снедят от него мнози в отмщение святым». И пакы въ последнем видении Данилове: «И востанет великый Филиппъ съ языкы осмьнадесят, и соберуться в Седмохолмом, и сразиться бой, иже не бысть николиже, и потекутъ по удолием и по улицам Седмохолмаго, яко реки, крови человеческыа, и возмутиться море от крови до Теснаго устия. Тогда Вовус возопиет, и Скеролаф восплачет, и Стафорин речет: “Станите, станьте, мир вам и отомщение на непослушных. Изыдете на десные страны Седмохолмаго и обрящете человека у двою столпов стояща, сединами праведными, и милостива, носяща нищаа, взором остра, разумом же кротка, средняго врьстою, имеюща на десней нозе посреди голени белег. Возмите его и венчайте цесарем.” И вземше четыри ангелы живоносны и введут его въ Святую Софиа, и венчаютъ и́ цесаря, и дадят в десную руку его оружие, глаголющи ему: “Мужайся и побежай врагы своя!” И восприем оружие от тоа аггела и поразить измаилты, и ефиопы, фругы, и татаре, и всяк род. И убо измаилты разделить натрое: прьвую часть победитъ оружием, вторую крестить, третью же отженет с великою яростию до Единадубнаго, И въ возвращение его открыються сокровища земная, и все обогатеють, и никтоже нищь будеть, и земля дасть плод свой седмерицею, оружия ратная сътворят серпове. И царствует лет 32, и по нем въстанет ин от него. И тако, поувидев смерть свою, идет въ Иерусалимъ, да предасть цесарство свое Богу, и оттоле вцаряться четыре сынове его: прьвый в Риме, а вторый в Александрию, третий въ Седмохолмом, четвертый в Селуни».[87]