Том 7 (Вторая половина XV века, литература эпохи исторических размышлений)

Мнения ученых об авторе Повести расходятся. Одни склонны доверять послесловию, читающемуся в одном из списков Повести, из которого следует, что автором произведения был Нестор Искандер — славянин, «измлада» попавший в плен к туркам, очевидец и участник осады Константинополя. Однако многих исследователей смущает то обстоятельство, что турецкий пленник, на многие годы оторванный от национальной культуры, смог создать произведение, отмеченное таким литературным мастерством, столь естественно следовать правилам литературного этикета, употребляя традиционные обороты речи, создавая (нередко вопреки действительному течению событий) подобающие в том или ином случае сюжетные коллизии. Все это требовало не только литературного таланта, но и определенной писательской выучки и по крайней мере широкой начитанности. Поэтому вопрос ο доле участия в создании Повести Нестора Искандера (если вообще это лицо не литературная мистификация для придания Повести большей авторитетности) остается пока открытым. Но несомненно, что перед нами произведение выдаюшегося русского писателя XV в., прекрасно осведомленного об обстоятельствах гибели Константинополя.

Повесть известна в двух редакциях, текстуально весьма близких и восходящих, как полагают, к общему оригиналу: «искандеровской», известной лишь в Троицком списке XVI в. (РГБ, собр. Троице-Сергиевой лавры, № 773), сохранившем приписку об авторе, и «хронографической», названной так потому, что Повесть в этой редакции чаще всего является заключительной главой Русского хронографа редакции 1512 г.

Β настоящем издании публикуется Троицкий список. Β издании его архимандритом Леонидом (в 1886 г.) было допущено много отклонений от оригинала, так как публикатор, не оговаривая, исправлял и унифицировал весьма своеобразную и нетрадиционную орфографию списка.

Исправления, внесенные в публикацию на основании списка РНБ, собр. Вяземского, F. № 97, «хронографической» редакции, и дополнения, внесенные другим (поздним) почерком в текст Троицкого списка, выделены курсивом.

ИНОКА ФОМЫ СЛОВО ПОХВАЛЬНОЕ

Подготовка текста и перевод Н. В. Понырко, комментарии Н. В. Понырко и Я. С. Лурье

ОРИГИНАЛ

СМИРЕННАГО ИНОКА ФОМЫ СЛОВО ПОХВАЛНОЕ[89] О БЛАГОВЕРНОМ ВЕЛИКОМЪ КНЯЗИ БОРИСЕ АЛЕКСАНДРОВИЧЕ

Елма преподобному и похваляему възвеселяться людие,[90] и якоже рече Соломан, паче же и нами видимый и иже посреди нас не невидомо светило великое — великий князь Борис Александровичь, и иже хвалимый и прославляемый от востока да и же и до запада; и како же мы и не возвеселимься, и иже толику радость даровалъ Богъ Тверской земли. И иже по благодати Божии и даннаго Богомъ на утвержение Тверской земли и на крепость человеческому роду да въсхвалимъ и почтем благороднаго и благовернаго и иже от чрева матерня Богомъ обетованнаго, и иже быти ему земному оку, и иже всем вкупе радость и веселие и безс печали житие. И якоже рече Иван Дамаскын,[91] идеже несть печали, и ту радость и веселие.

И егда же хто х кому любовъ имея, и другому же тому похваляющи, и слышащему же о друзе и его добрая похвалениа, то и велика радость бываетъ слышащему. Или како же мы не възвеселимься и от всех земль славимому и похваляемому государю нашему и защитнику Тверской земли, великому князю Борису Александровичю, въ всех странахъ и языцех. И понеже бо самодобродительна и такова государя являет Богъ и иже от Владимера, добре да ублажим[92] Богомъ преблагословеннаго.

И княжение его в мире сем велелепотно от чюдес Божиих. И како сбыстся Писание пророком Давыдом, глаголющимъ: «И иже въ отець твоихъ быша сынове твои»,[93] и сий бо великий князь Борисъ Александрович, на отчии престоле Богом утвержаемъ, и преспеваем въ всяку благодать добродители, и всим добропреступенъ, и руце имея по многу щедры, и богочтець, и священнолюбець, и всим вкупе сладокъ и вжелиненъ, и далечих сущих близ себе сотворяет, и всих душа и сердце теплою любовию к себе привлачитъ.

И всим о всем по Бозе на него упование имущим, и радовашеся вся земля Тверская, и яко дарова имъ Богъ такова государя, и пастыря, и истиннаго христолюбца, и богоутвержаема на отчимъ престоле. И овии же Моисея того именуют, и роководством Божиимъ новаго Израиля, Богомъ спасенный град Тверь, добре правящи,[94] и инии же втораго Констянтина[95] за великое его человеколюбие. И хто убо хощет изглаголати всея вселенныя похвалы о великом томъ самодрьжци? Но яже въ пророцехъ слышанная но зде убо делом съвершаеться. И, якоже рече, юноша, и девы, и старци со юнотами,[96] вси вкупе единодушно и радостно въпиаху и глаголющи: «Велий еси, Господи, и чюдна дела твоя».[97] И кто възглаголеть силы твоя, Господи, яко даровалъ еси нам новаго Ярослава,[98] сего самодержавнаго великаго князя Бориса Александровичя.