Том 8. Под крышкой гроба

— Хочу устроить шикарную вечеринку. Набросал список гостей.

— По какому поводу?

— Разве Шэрон тебе не сказала? Ей удалось вытянуть несколько миллионов из Уолта Джентри для папаши С. К. Кейбла на совместный фильм. Старина Кейбл хочет снять последний бестселлер в новой интеллектуальной манере: хватит, мол, голого секса.

— Что за книга?

— «Плоды трудов».

— Хм! Такое название — и без секса? — ухмыльнулся я.

— Ну ты скажешь! Как можно без секса! Просто подход другой. Кейбл хочет осовременить тему, показать, что это такое.

— А что это такое? — спросил я.

Ли глянул на Розу и рассмеялся:

— Он спрашивает меня. Отличная штука, старина. Пока не знаю ничего другого, что может с этим сравниться.

— Просто не искал.

— Чушь. Что может быть лучше этого?

Пожав плечами, я затянулся сигаретой.

— Может, не лучше, но острота ощущений та же. Для некоторых, по крайней мере.

— Ну и что же это?

— Помнишь твой первый сбитый самолет, Ли? Это был «хейнкель», ты сбил его над Ла-Маншем. Видел, как выбросились два летчика, но их парашюты не раскрылись. Что ты чувствовал?

Ли передернуло, его лицо скривилось.

— Меня тошнило, — ответил он.

—' То же самое было с тобой, когда ты потерял невинность. Ты сам мне рассказывал. Ребята притащили дешевую шлюшку — по два доллара с носу — и уговорили тебя попробовать на старом продавленном диване в каком-то гараже. Тебя — благовоспитанного мальчика из хорошей семьи. Тогда тебя тоже тошнило.

— Мне было четырнадцать.

— Неприятное начало ведь не отбило охоту и по сей день. Теперь вспомни твой второй сбитый самолет. Я шел у тебя справа, когда ты подбил «Мессера-109» и летел за ним, наблюдая, как он горит. А вечером ты устроил выпивку.

— Ну знаешь, Дог…

— Я еще не кончил. После этого ты начал охотиться. Ты рыскал за добычей, ввязывался в бой, и одержанная победа становилась твоим высшим наслаждением. Затем следовали возбужденные обсуждения в пивнушке и немного похвальбы, пока ты не успокаивался и не возвращался к своей охо ге. Потом наступило пресыщение, и все превратилось в обыденную работу.

— Брось ты, Дог. Убийство и секс — разные вещи.

— Говорят, оргазм — это «малая смерть», разве не так?

Подперев подбородок руками, Роза наблюдала за нами со странным выражением на лице.

— Ты знаешь, Ли, он, пожалуй, прав. Скажи, Дог, ты правда получаешь наслаждение от убийства?

— Я обнаружил сходство.

— Я не об этом спросила.

— Пока шла война, я об этом не думал. Война вообще ненормальное состояние.

— Дог… — начал Ли и запнулся. Лицо его было напряжено, он словно подыскивал слова.

— Что?

— Теперь, когда ты исследовал предмет, что ты думаешь по этому поводу?

— Многие люди не знают, что значит убить.

— Я говорю не о многих, а о тебе и твоем отношении к убийству и сексу.

— Это две вещи, где ты либо побеждаешь, либо терпишь поражение, либо наслаждаешься, либо тебя презирают. Победил — слава тебе, оплошал — горе тебе.

— А ты как чувствуешь, Дог?

— Пока живой и счастливый, приятель.

— Ты меня пугаешь, — сказал Ли. Он был необыкновенно серьезен. Но быстро опомнился, лицо его разгладилось, и он с улыбкой заметил: — Ты совсем мне голову заморочил своими словами…

— …А слова приводят мир в движение, — раздался чей-то голос. Обернувшись, мы увидели наблюдавшего за нами Дика Лагена с полупустым бокалом в руке. — Можно присоединиться? Меня ведь пригласили.

Я пододвинул ему стул.

— Садитесь.

— Вы уже поели?

— Только собираемся, — ответил Ли.

— Прекрасно, тогда я присоединяюсь, за ваш счет, если не возражаете. Это наш типичный журналистский подход, который вам будет не совсем по вкусу.

— Пустяки, — сказал Ли. — Считайте, что этим обедом вернули себе часть налогов.

Управившись с супами и бифштексами, мы перешли к кофе. Роза и Ли еще раз просмотрели свой список приглашенных. Лаген раскурил тонкую сигару и откинулся на спинку стула.

— Мои сотрудники кое-что раскопали о вас, мистер Келли.

— Какой же улов?

— Достаточно, чтобы я заинтересовался.

— Вот как? — я вытряхнул сигарету из пачки. Дик Лаген с готовностью поднес мне зажигалку.

— Вы демобилизовались в 1945 году в Европе.

— Общеизвестный факт.

— Поселившись там, вы следовали налоговым законам страны проживания, — продолжал Лаген.

— Общее правило для всех.

— Именно. Только сумма уплаченных вами налогов была настолько значительна, что, подсчитав ваш доход, мы были озадачены.

— Из этого только следует, что я честный человек и исправно платил налоги.

— В этом плане, да. Но откуда такие деньги — вот что интересно.

— Не будьте любопытной Варварой.

— Мне это уже говорили. Когда моя разведка копнула глубже, то столкнулась с еще более интересной информацией.

— Какой же?

— Отсутствие всякой информации. Доход был декларирован, и только. Никаких источников, кроме графы «Капиталовложения». Хотя в вашей биографии нет ничего, что указывало бы на вашу способность или желание добиться успеха с помощью… капиталовложений. Все говорит как раз об обратном.

— Ну и что?

— Можете что-нибудь прояснить?

— Не горю желанием.

— Тогда могу я высказать некоторые предположения?

— Милости прошу.