Том 8. Под крышкой гроба

— Как ты можешь быть таким спокойным, Дог?

— Будешь носить мне передачи в тюрьму, Роза?

— Думаешь, они уже вышли на тебя?

— Подождем, увидим.

— Похоже, ждать недолго, — ответила Роза, глядя куда-то поверх моей головы.

В зеркале за ее спиной я уже заметил Бенни Сакса. Подойдя, он коротко кивнул нам. Я встал, дожевывая кусок, и предложил ему кофе.

Отказавшись, он взглянул на Розу, потом опять на меня.

— Мне хотелось бы поговорить с вами наедине, мистер Келли.

— Конечно. Где?

— У них там есть отдельная комната, — он указал на дверь в дальнем углу. Попросив меня идти впереди и не спуская руки с бедра, поближе к оружию, он открыл дверь, и мы оказались в кладовке. Пройдя через нее, мы вошли в грязный, вонючий туалет.

— Что дальше? — спросил я.

— Дайте-ка мне пушку.

Я отдал. Он понюхал ствол, попробовал курок.

— Станьте к стене, — приказал он.

Пожав плечами, я подчинился. Приоткрыв крышку сливного бачка, он поднял мой револьвер и выстрелил в воду. У нас чуть не лопнули барабанные перепонки, а брызги окатили нас обоих. Спустив воду, он достал стреляную гильзу.

— Чисто сработано, — заметил я.

— Мистер Келли…

— Знаю. Не покидать город. Может, вам и машину надо проверить…

— Мы ее уже задержали. Вам я вызвал такси.

— Очень оперативно.

— Вы знаете, как мы работаем.

— О да, мой друг. Не забудьте вернуть машину после осмотра.

— Вернем. — Он пытливо смотрел на меня. — У меня такое впечатление, что вы мыслите упреждающе, мистер Келли.

— Приходится иногда, — ответил я.

Вернув револьвер, он кивнул и на этот раз прошел впереди меня. Поклонившись Розе, он отбыл, а я сел доедать свой гамбургер. У Розы кусок застрял в горле. Подбородок у нее дрожал, и она сплела пальцы, чтобы не дрожали.

— Все нормально, детка. Он просто показал мне один приемчик. Все тихо, мирно.

У меня был такой благодушный вид, что она, не выдержав, нервно хихикнула.

— Надеюсь, Дог, ты мне когда-нибудь расскажешь обо всем?

— Разумеется. Когда ты встречаешься с нашим проказником?

— Сегодня вечером. Сказал, что позвонит, так что я произвела впечатление.

— Все, как уговорились. Знаешь, как со мной связаться?

— Не беспокойся.

— Когда работаешь с профессионалами, нечего беспокоиться. Это с дилетантами хлопот не оберешься, — заметил я.

— Большое спасибо.

— Рад был тебе об этом сказать. Задержись здесь минут пять после моего ухода.

Я расплатился и вышел.

Снаружи опять нахмурилось и пахло дождем. У бортика тротуара поджидало такси с работающим мотором. Усевшись, я попросил отвезти меня на съемки на завод Бэрринов. Оставив водителю двадцать долларов задатка, я отправился искать Ли.

Ли стоял возле автобуса с костюмами, беседуя с двумя репортерами. Дождавшись, когда он закончил, я окликнул его:

— Как дела?

При звуке моего голоса он прямо-таки подскочил, натужно улыбнулся и пробежал пальцами сквозь шевелюру.

— Хорошо. Отлично. Газетам есть о чем писать, по крайней мере.

При этих словах Ли впился в меня глазами. Не в силах удержаться, он спросил:

— Дог… эта история прошлой ночью… — он запнулся, не смея продолжать.

В ответ я просто кивнул головой.

— Зачем я только спросил?

— Или ты или тебя, друг. Ты же знаешь, как это было на войне.

— Но сейчас-то не война, черт побери!

— Замнем для ясности. Меня сейчас проверяет полиция.

— Так какого черта ты здесь околачиваешься!

— У меня не то что полиция, комар носу не подточит.

— Дог…

— Со съемками проблем нет? — перебил я его.

Ли вынул сигарету из пачки заметно дрожащими пальцами и закурил.

— В каком смысле?

— Со стороны заводского управления.

— Этот Макмиллан всюду сует свой нос, всеми командует. А кузены все выплясывают перед фотографами. Хоть бы мы никогда не приезжали в это проклятое место!

— Чушь собачья. Тебе-то чем плохо? И навар у тебя будет приличный.

— Все было хорошо, пока ты не возник. Я только и жду, что вот-вот завоет сирена и надо рвать в бомбоубежище.

Затянувшись сигаретой, он бросил окурок на землю.

— Шэрон видел?

— Нет.

— Да ты что! Она вся извелась из-за тебя.

— С чего бы это?

— Не придуривайся. Она знает о тебе больше, чем ты думаешь.

— Обо мне никто ничего не знает, старик.

— Ничего, в один прекрасный день ты проснешься. Если хочешь ее увидеть, она в конторе. Дэннисон отдал нам для съемок целую комнату в своем доме.

— Для постельных сцен?

— В наши дни для этих сцен все что угодно годится.

Повернувшись, я внимательно посмотрел на Ли. На этот раз он ответил мне искренней улыбкой.

— Ведь ты ее любишь?

— Не знаю, пока не скажу ей об этом сам.

— Скажешь, Дог. И побежишь в конуру со своей сахарной косточкой. Набей-ка буфет припасами заранее.

— Будет трепаться, бабник.

— И тем горжусь!